В результате санкций олигархи монополизируют российские рынки - Прокопенко

Но в реальности санкционное давление все больше сдвигает экономический курс властей РФ в сторону откупного капитализма: если раньше «свои» получали лишь некоторые подряды госмонополий, то сейчас целые отрасли экономики распределяются между компаниями «ближнего круга» Путина, считает журналист Александра Прокопенко.

С 2016 года Россия экономит, сокращает госрасходы. В результате бюджет лопается от денег. Профицит бюджета в 2018 году составил около 2 трлн рублей, в 2019 году ожидается, что доходы превысят расходы на 1,9 трлн.

Инфляция и безработица низки, рекордно низок госдолг, то есть созданы все условия для притока инвестиций. Но инвестиции не поступают. Иностранные инвесторы боятся вторичных санкций.

Отечественные компании также не торопятся инвестировать в российскую экономику. И государство не спешит оплачивать запланированный президентом прорыв.

Все поступления от продажи углеводородов и прочего сырья Силуанов складывает в копилку Фонда нацблагосостояния. Казалось бы, при таких значительных резервах можно было бы хоть часть их направить на развитие собственной экономики. Но кабмин этого не делает.

Объясняет он это по-разному: или тем, что крупные бюджетные расходы будут способствовать разгону инфляции. Или что запас нужен, если упадут цены на нефть. Но ответ стоит искать в особенностях отношений между разными частями правящей элиты РФ, считает журналист.

Санкции прояснили, кто принадлежит к ближнему кругу Путина, прямо указав на его представителей. Внешнее давление на его представителей было довольно сильным, отмечает Прокопенко.

Иностранные партнеры стараются отдалиться от их денег, боясь вторичных санкций. Но чем мощнее давление, тем более крепко связаны представители группы. В ответ государство помогло санкционным олигархам.

Госзаказ все чаще начали распределять без конкурсной борьбы среди своих, отмечает Прокопенко. Главным выгодоприобретателем от импортозамещения стали близкие к главе государства лица.

Внутренняя связанность лиц внутри группы зависит не только от силы внешнего давления, но и от того, что внутри этой группы стимулирует лояльность. Это могут быть материальные ресурсы, которые участники группы получают от государства, либо внимание президента.

В результате санкций первый источник сократился, второй начал сокращаться после того, как президент озаботился вопросами геополитики, считает журналист.

Поэтому представителям ближнего круга президента пришлось подыскивать себе какой-либо институциональный статус — то есть проникать в ряды чиновников и получать возможность контролировать сам процесс распределения материальных благ. Поэтому значительная доля ресурсов будет выделяться на проекты этой группы.

Занятие должности в высшем слое чиновников позволяет им распределять ресурсы, полагает Прокопенко. В пример можно привести нефтяную отрасль.

Нефтяники дали согласие на заморозку цен на топливо, но из 2 трлн рублей доходов от налогового маневра, которые планирует получить кабмин, 50% вернется этим компаниям в виде льгот. При этом в ходе ликвидации топливного кризиса пострадали независимые производители бензина, а «Роснефть» обвинила их в задирании цен и реализации некачественного топлива.

В сферах, где госсредства расходятся среди своих в качестве подрядов или льгот, невозможна конкуренция, поскольку у частников не хватит ресурсов тягаться с госкомпаниями, полагает Прокопенко.

По ее мнению, Путин видит в госкапиталистах предпринимателей-патриотов, а они при этом осознают, что санкции ограничили их возможности заработка во вне, и зарабатывать сейчас им можно только в России.