Трудно припомнить настолько богатые на события дни, как 28 февраля. Даже Путин был в ярости.
Крайне тревожными выдались последние сутки зимы в России.
- Удар по нефтехранилищу в Туапсе – вероятно, с помощью беспилотника.
- Над Суражским районом Брянской области сбит украинский беспилотник.
- Закрытое небо над Санкт-Петербургом – по слухам, поиск беспилотника, по официальной версии – учения по взаимодействию с гражданскими службами (развернули десятки пассажирских самолётов).
- Ударный беспилотник упал под Коломной в 10 метрах от газовой компрессорной станции. Происхождение – украинское, дальность полёта – 800 км, на борту – взрывчатка.
- По целому ряду радио- и телеканалов объявлена ложная воздушная тревога. В частности, целых три подмосковных телеканала прервали свои передачи, чтобы призвать зрителей отправиться в убежище. Технология та же, что 22 февраля – хакерская атака.
- Мощный сбой в сервисах «Яндекса»: легли «Алиса», «Музыка», были и другие проблемы.
- «Сбер» был вынужден опровергать информацию о взломе хакерами банковских систем и утечке данных.
- Атака на сайты целого ряда СМИ.
- Анонс отказа от ЕГЭ в приграничных регионах – отметим, год назад экзамен был проведён в штатном режиме.
- Под Бахмутом (Артёмовском) впервые появились танки Leopard, о поставке которых Владимир Зеленский так долго просил Запад.
- Под Мурманском, где ранее приостановили работу аэропорта, разбился вертолёт.
И как реакция на всё это и многое другое – необычно резкая речь Владимира Путина на коллегии ФСБ. Досталось и пограничной службе, и совратителям молодёжи, и разжигателям ксенофобии.
Очевидно, напряжение в России нарастает. Противники России нащупали уязвимые места и одно за другим их прощупывают. Это в первую очередь несовершенство IT-инфраструктуры и невозможность контролировать каждый кубометр воздушного пространства на границе. Отсюда – диверсии информационные и, так сказать, вещественные.
Каким будет ответ России?
В первую очередь, конечно, ждём симметричного ответа на хакерском фронте. После первой атаки на российские радиостанции многим украинским слушателям и телезрителям пришлось слушать гимн СССР, который начали крутить наши диверсанты IT-фронта.
Во вторую – понимаем, что у пограничников и служб ПВО сейчас будет очень тяжёлое время. Необходимо фактически перестроить складывавшуюся десятилетиями систему, переориентировать её на поиск и уничтожение малых объектов, против которых у нас (да и за рубежом) в принципе ничего не было. Матиас Руст в 1987-м влетел в Союз не потому, что пограничники прошляпили, а из-за малых размеров самолёта и малой высоты полёта. Именно так влетают сейчас и украинские дроны.
В третью очередь мы ждём законодательных изменений. По всей видимости, на СМИ в скором будущем будет наложена полная ответственность за безопасность их IT-инфраструктуры. Даже в случае доказанного хакерского взлома журналистов начнут наказывать за то, что такой взлом вообще стал возможен. Это может повлечь цепную реакцию, в результате которой, например, сократятся возможности для удалённой работы.
Так или иначе, конфликт вступил в новую реальность. Ещё в июне 2022 года даже приграничные регионы сдавали ЕГЭ спокойнее, чем в ковидные времена. Редкие обстрелы с украинской стороны приносили разрушения, но в общих масштабах противостояния серьёзной роли не играли.
Теперь же Киев и его советники из НАТО научились тревожить Россию всерьёз. Тут и активная вербовка диверсантов, и разжигание конфликтов внутри нашей страны (пресловутая «ЧВК Редан», в рекламе которой тоже виден украинский след), и прямые удары по инфраструктурным объектам.
И к этой новой реальности волей или неволей должны будут приспособиться не только военные и спецслужбы, но и все жители России. Не только европейской части – в Сибири тоже хватает железных дорог и газопроводов.
Будьте бдительны, берегите себя.
