«В третий раз закинул он невод»: доберётся ли Андрей Белоусов до сверхприбылей бизнеса

Текст: Андрей Климов

Ушедший было в тень вице-премьер Андрей Белоусов – возможно, главный экономист страны – вновь громко заявил о себе.

Отнять и поделить

Бывший министр экономического развития Андрей Белоусов долгое время избегал публичности. Он стал известен всей России лишь через пять лет после ухода с поста министра – в 2018 году, когда в ранге помощника президента предложил изъять у металлургических компаний их «сверхдоходы». Ещё раз – бизнес заплатил все налоги, инвестировал в производство, улучшал торговое сальдо страны, а к нему пришли просто с требованием дать ещё денег.

При всех особенностях национальной экономики у нас всегда старались соблюдать видимость закона. Да, с грубыми нарушениями, да, с правом сильного, с чудовищными натяжками совы на глобус, но и сова, и глобус всё же присутствовали. Белоусов же в августе 2018-го первым отмёл декорации, щедрой рукой сеятеля выбросив их в окно Овертона.

Это стало переломным моментом для взаимоотношений России с внешним миром. После этого уже смешно стало глядеть на клоунские выступления форумов ВТБ «Россия зовёт!», где почтенные топ-менеджеры переодевались в персонажей то поттерианы, то «Звёздных войн», убеждая западных инвесторов вкладываться в благодатную Россию.

Как вкладываться туда, где к твоим доходам всегда можно приставить приставку «сверх» и отобрать их?

В поисках утраченной справедливости

Определённую несправедливость налогообложения в тот момент, безусловно, можно было усмотреть. В 2018 году, констатируют «Ведомости» в сильно ангажированной статье, налоговая нагрузка металлургической, золотодобывающей и алмазодобывающей отраслей не превышала 10% от цены реализации продукции. У «Газпрома» она составляла 30–40%, у нефтяников – до 60%. Пусть так. Можно менять правила игры, уравновешивая налоговую нагрузку. Но не задним же числом!

Но в то же время надо понимать, что производственные процессы в металлургии во много раз превосходят по сложности аналогичные в нефтегазовой промышленности: ископаемая нефть – практически готовый продукт, тогда как содержащая металл руда требует глубокой переработки. Увы, в нашем государстве руководители нефтегаза гораздо ближе к ушам лиц, принимающих решения, чем представители любой другой промышленности.

Пронахлобучившиеся

В 2018 году металлурги смогли отбиться. Требуемые деньги они действительно потратили, но на инвестиции… в собственные проекты. А правительство объявило очередной мораторий изменений налоговой системы и… начало эту систему изменять. В 2020 г. был одобрен рост НДПИ для металлургов в 3,5 раза. Но этого показалось мало.

Снова к ним пришли летом 2021-го. Андрей Рэмович, уже в ранге вице-премьера, потребовал изъять у металлургов 100 миллиардов рублей. При этом он ввёл новый экономический термин:

Металлурги нахлобучили нас в части госкапвложений и гособоронзаказа примерно на 100 млрд руб. по году. Эти деньги, я считаю, они должны нам вернуть в виде налога.

Тогда же появилось и занятное «доказательство от Forbes»: первые три места в российской части рейтинга на тот момент занимали владельцы металлургических гигантов, фактические хозяева трёх регионов страны Алексей Мордашов, Владимир Потанин и Владимир Лисин. Каждый – не человек, а легенда. По Мордашову плачет перо Диккенса, по Потанину – Драйзера, по Лисину – Агаты Кристи. Авторы «доказательства» забыли уточнить, что две крупнейшие нефтегазовые компании страны – государственные, поэтому «соревнуются» металлурги с хозяевами «Лукойла» или «Сургутнефтегаза», имеющими всё-таки скромную долю рынка.

Да и «состояния» владельцев российского бизнеса – величина очень условная, легко уменьшающаяся на несколько процентов от одной фразы вице-премьера и в разы – от одного решения Верховного главнокомандующего.

К слову, президент тогда попросил металлургов не обижаться на Белоусова – дескать, в полемическом запале выразился резковато, с кем не бывает.

Налоги на ветер

И вот опять.

Белоусов предложил бизнесу сделать «добровольный взнос в бюджет». Добровольно-принудительный, как говорили в советские времена.

Обратившись к бизнесу за деньгами, правительство де-факто призналось в том, что бюджетная катастрофа января 2023 года стала неожиданностью, а не запланированным актом, как пытался представить ситуацию Минфин.

Белоусов привёл в пример использовавшийся в некоторых странах Европы windfall tax – своеобразный налог на «доходы, принесённые ветром». Какой именно ветер был попутным для предпринимателей в 2022 году, чиновник не уточнил – гособоронзаказ действительно расцвёл, но в остальном рыночная конъюнктура была, признаться, так себе. Внутренний рынок, конечно, «очистился» от части конкурентов, зато пострадали традиционные внешнеэкономические связи.

Предприниматели и промышленники, разумеется, платить не хотят – вспоминая поговорку о пальце и руке. Но и послать правительство тоже нельзя – не в Италии какой живём. Поэтому Российский союз означенных предпринимателей и промышленников (РСПП) предложил… увеличить налоги для самих себя. Ввести на 2023 год дополнительные полпроцента налога на прибыль. Брать не 20%, а 20,5%.

Поистине макиавеллиевская идея – ведь приняв её, правительство оказывается в зависимости от прибыли бизнеса, от его успешности. И даже вынуждено этому успеху содействовать. Но, к сожалению, идея РСПП не даст столько денег, сколько нужно правительству. Власти хотят 250-300 млрд руб., а рост налога на прибыль, по подсчёту INFOX, обеспечит лишь 150 млрд – и то если удастся сохранить сборы этого налога на уровне благополучного 2021 года.

* * *

Проблема действительно есть. Деньги бюджету действительно нужны.

Уже после начала частичной мобилизации стало ясно, что она потребует огромных бюджетных расходов даже просто на довольствие нового личного состава (300 тыс. человек). Это уже около 1 триллиона руб. в год – для понимания, примерно бюджет Московской области или 20 самых бедных регионов вместе взятых. Плюс выплаты и льготы семьям, плюс обмундирование и вооружение. И это лишь надводная часть айсберга экономики страны, живущей во время гибридной войны.