В числе членов государственного Фонда фондов перспективных промышленных и инфраструктурных технологий обнаружилась очень интересная компания с еще более интересным хозяином...
У владельца компании «Уралхим» Дмитрия Мазепина, много лет безуспешно пытающегося захватить контроль над химкомбинатом «Тольяттиазот», а недавно взявшегося банкротить одного из крупнейших производителей метанола – «ТОМЕТ», скоро появятся новые источники обогащения. В феврале этого года в России начинает работу новый крупный игрок на рынке венчурных инвестиций – Фонд фондов перспективных промышленных и инфраструктурных технологий. Среди его участников, таких как РФПИ, РСПП, Минфин, Минэкономразвития, а также ряда частных инвесторов, затесался и сам химический олигарх. Такой ход лично для него выглядит беспроигрышным: за небольшую цену он получает практически прямой доступ к государственным деньгам и теперь, по сути, сможет самостоятельно «рулить» господдержкой, которую до этого был вынужден выпрашивать у правительства. Вопрос лишь в том, много ли пользы государству принесет управление инвестициями от бизнесмена, который почти довел до банкротства собственные компании?
Есть риск, что новый фонд легко может превратиться в очередной инструмент по перенаправлению финансовых потоков из госбюджета в активы недобросовестных дельцов. А деньги в проекте задействованы немалые: в прошлогоднем бюджете на него было предусмотрено 10 млрд рублей, и еще 4 млрд рублей – в 2021 году.
Предполагается, что Фонд фондов будет распределять средства между отраслевыми инвестфондами, которые займутся непосредственной поддержкой перспективных стартапов. А отбирать этих перспективных станут сами участники проекта. Попав в их число, Мазепин сможет влиять на выбор проектов, несмотря на то что его собственные испытывают сейчас немалые проблемы с займами.
Главные активы Дмитрия Мазепина – компании «Уралхим» и «Уралкалий» – обременены многомиллиардными задолженностями. Мазепин задолжал банкам (в основном государственным, таким как ВТБ и Сбербанк) не один десяток миллиардов рублей. В конце апреля 2020 года баланс просто поражал: на счетах компании имелось 13 млрд рублей, а вот долг кредиторам составил целых 306 миллиардов. А в конце 2019 года Федеральная налоговая служба провела выездную проверку и по ее итогам «Уралхим» получил претензии белее чем на 454 млн рублей недоплаченных налогов.
Для вхождения в число участников Фонда фондов Мазепину потребуется найти где-то свободный миллиард рублей. С учетом уже накопленных долгов очень похоже, что ему придется снова занимать средства в банках. И какой со всего этого будет прок, если предприниматель не рассчитывает на то, чтобы обратить средства этого фонда в том числе и в свою пользу?
При этом нужно иметь в виду, что авторитетный бизнесмен уже сейчас постоянно ищет средства и подчас идет ради этого на самые неоднозначные шаги, нередко выходящие за грань того, что обычно понимают под обычным бизнесом. О его многолетних попытках захватить российское предприятие «Тольяттиазот» в прессе написано немало, возбуждение «Уралхимом» дела против «ТОАЗа» в России многие расценили как мошенничество, а отстаивающий интересы Мазепина миноритарий Евгений Седыкин и вовсе получил срок за попытку организовать рейдерский захват химического завода.
Атака рейдеров на тольяттинский завод спровоцировала разбирательства не только в России, но и в Ирландии и Великобритании, причем судья Эмма Анбутнот прямо назвала Мазепина «корпоративным рейдером», а его атаки на «Тольяттиазот» – «хрестоматийным примером рейдерства». Кроме того, по ее словам, российские следователи, ведущие дело ТОАЗа, были «слишком близки» к Мазепину.
Почти теми же словами в компании «Эванда Холдингс Лимител» прокомментировали попытку продажи акций «Трансаммиака» по радикально заниженной цене – по ее данным, судебный пристав Думаков и организатор торгов «намеренно, в интересах АО «ОХК «Уралхим», в нарушение судебного решения и законодательства РФ», пытались продать их с аукциона за 947,8 млн рублей, в то время как авторитетная оценочная компания Swiss Appraisal Russia and CIS уверена в том, что реальная цена этих акций составляет 2,57 млрд рублей – то есть почти в три раза выше.
Также, повторимся, в попытках хоть как-то заработать олигарх инициировал банкротство вполне успешного предприятия «ТОМЕТ», попутно отправив на улицу больше двухсот его сотрудников. При этом совсем недавно Дмитрий Аркадьевич уже просил у российского правительства организовать господдержку отечественной химической отрасли – той самой, в которой сосредоточены его проблемные компании.
И теперь этот бизнесмен будет влиять на стратегию масштабного венчурного проекта, и даже выбирать конкретных получателей государственных и частных денег. Устоит ли он от соблазна использовать прикосновение к средствам госбюджета для решения личных проблем? Будет ли достаточным контроль со стороны партнеров по фонду, или они молчаливо договорятся не замечать шалостей друг друга?
Радует одно: большинство остальных участников фонда – матерые тяжеловесы дележа и лоббирования. Мазепину много не достанется.
