Москва и Подмосковье сажают стариков на «самоизоляцию». Что взамен?

Москва и Московская область объявили о новых мерах по сбережению пожилых людей: им предписана самоизоляция с 26 марта по 14 апреля включительно. Сергей Собянин и Андрей Воробьев обязали граждан «старше 65» (неясно, относятся ли сюда люди, отметившие 65-й день, но не 66-й рождения) соблюдать режим самоизоляции. Кроме того, самоизолироваться должны:

• страдающие сахарным диабетом;
• астматики;
• обладатели хронически больных почек;
• больные раком;
• перенесшие инфаркт или инсульт.

Все эти категории населения считаются наиболее уязвимыми перед коронавирусом. Сразу оговоримся: само по себе решение властей выглядит уместным и своевременным. Вопрос лишь в том, как это подано и чем будут компенсированы неудобства.

А компенсация будет прежде всего материальной. Самоизолировавшиеся москвичи получат по 4 тысячи рублей, жители Подмосковья, где цены такие же, а «коммуналка» дороже – по 3 тысячи рублей. Но не все так просто: половина суммы будет перечислена «просто так», а вторая – только если человека не поймают на нарушении режима самоизоляции («по окончании домашнего режима при условии его ответственного соблюдения»). Зато людям не будут начислять пени за задержку с оплатой услуг ЖКХ.

Встает много, очень много вопросов. Если с деньгами для пожилых все понятно, то существует ли единая база онкологических больных? Как сообщить, что ты перенес инфаркт, если информация об этом – только в бумажной медицинской карте? А главное – каким образом власти будут определять, кто проявил ответственность? Уличные патрули в духе времен Юрия Андропова – с проверкой документов у всякого, кто выглядит на 65 и при этом зачем-то находится на улице? Или в духе времени, с использованием хваленой системы распознавания лиц (заодно удастся протестировать ее в «боевых условиях» – такие у нас теперь бои)? Правда, говорят, в Московской области она еще не запущена, так что можно будет сравнить эффективность обоих методов.

Задача идентификации нарушителей затрудняется тем, что выходить по крайней надобности в аптеку или магазин все-таки можно – что тогда делать? Карать только тех, кто ушел далее километра от места регистрации? Не выдать полторы тысячи тому, чья социальная карта отметилась на валидаторе общественного транспорта? Или задействовать «пятую колонну» общества – добровольных стукачей? В общем, вопросов больше, чем ответов.

Можно поговорить и о деньгах. Сколько человек попадут под изоляцию и компенсацию? По хроническим больным внятных цифр нет. По пожилым – примерно 15% населения, то есть можно предположить, что речь идет о 2 млн человек в Москве и 1,2 млн – в области. 8 млрд руб. в Москве, 3,6 млрд – в области. Для сравнения, на пропаганду своей деятельности эти регионы тратят суммарно не менее 20 миллиардов рублей ежегодно (вот вам примерный расклад по Москве, а вот по Подмосковью).

Telegram-канал «СерпомПо» добавляет другие цифры, среди которых выделяется следующая: 13 миллиардов рублей потрачено Москвой за последние пять лет на замену бордюров. Бордюры в Москве красивые, но какие-то скоропортящиеся: судя по всему, их разрушает вирус стяжательства.

То есть предназначенные для стариков суммы еще более ничтожны, чем издевательская подачка в 5000 рублей в январе 2017 года вместо девятипроцентной индексации в 2016 году. К слову, если бы индексация была тогда произведена, пресловутое «повышение пенсий на тысячу рублей ежегодно» стало бы фактом без всякой пенсионной реформы.

Но, казалось бы, пусть будут рады и этому – за что им вообще платить из народного кармана? Тем более что прямых убытков от самоизоляции не видно (если только речь не идет о работающих пенсионерах, которые не могут выполнять свои обязанности дистанционно).

Но вот косвенные издержки весьма велики – карантин, безусловно, защищает от вируса, но пассивная жизнь перед телевизором тоже здоровья не прибавляет: после решения вирусной проблемы нас ожидает всплеск хронических заболеваний, в том числе из-за гиподинамии. А это – лекарства, по мановению наших нефтяников дорожающие на глазах.

Добавим к этому, что очень сильно пострадают материально миллионы их детей и внуков – тех, кто во многом обеспечивает жизнь наших пенсионеров с их карликовыми пенсиями. Малый бизнес рушится сейчас в столице и окрестностях быстрее, чем оборона Парижа под натиском Герда фон Рундштедта.

Экономические потери от всего произошедшего нам еще только предстоит оценить, но уже ясно, что никакой масштаб помощи пожилым не будет чрезмерным. Даже если городу с триллионом свободных денег на счетах придется пару лет не менять бордюры…