Беспрецедентно сократился долг: как на самом деле обстоят дела с российскими займами

17 апреля на пленарном заседании Госдумы глава российского правительства Дмитрий Медведев отчитался о работе этого самого правительства за 2018 год. Прекрасным было практически всё, но главным образом то, что статистика 2018 года подавалась в отрыве от цифр 2019-го, несмотря на то, что все ключевые решения были приняты как раз в 2018-м. Речь идёт в первую очередь о пенсионной реформе, росте НДС и некоторых параметрах социальной защиты.

СМИ зацепились главным образом как раз за соцзащиту: «Многим людям трудно, некоторые просто выживают», – говорил человек номер два России в оцепленном ФСОшниками здании на Охотном ряду. Ребята, кстати, работали грамотно – ни один «выживающий» не мог приблизиться к заветным дверям, через которые плечистые охранники услужливо провели главу правительства. Оно и правильно – бедняков в стране, по данным Медведева, 19 миллионов, на всех одного обаятельного премьера не хватит. Кстати, за несколько дней до выступления Дмитрия Анатольевича данные пересчитали. Бедных стало не 13,1%, а 12,9%. Росстат вообще обильно радует россиян в новом году.

Обильно цитировали также и высказывание премьера о том, что в 2018 году удалось сократить внешний долг более чем на 60 миллиардов долларов. Вообще говоря, это огромная цифра – больше, чем мы, по планам правительства, получим от повышения НДС за все шесть лет нашего «нового курса». Но стоит открыть финансовые отчёты Центробанка, как картина становится куда интереснее.

Как мы должны и как отдаём

Внешний долг страны делится на несколько категорий. Это суверенный долг (федеральных структур, главным образом Минфина), это долг Центробанка, долги субъектов Российской Федерации (им запрещено влезать в зарубежные кредиты, но их рублёвые ценные бумаги порой покупают нерезиденты), долги банковской системы и долги «прочих секторов», то есть коммерческих компаний. И подавляющая часть нашего внешнего долга – она именно коммерческая, и к её возврату правительство никакого особого отношения не имеет. Здесь, правда, следует оговориться, что 60-70% российской экономики находится под контролем государства, соответственно и примерно та же доля займов тоже лежит на плечах этого хозяйствующего субъекта.

На самом деле перегосударствленность нашей экономики сильно преувеличена: и масштаб гаражно-фрилансерской деятельности всё ещё велик, и многие «госпредприятия» на поверку оказываются дай бог с блокпакетом какого-нибудь «Ростеха». Правда, трудно отрицать и то, что в таких конторах кредиты берут частные совладельцы, а расплачиваются по ним государственные, так что 70% внешнего долга предприятий наверняка и впрямь ложатся на Росимущество и другие федеральные управляющие структуры.

Общий внешний долг России за 2018 год действительно сократился – с 518,1 до 454,0 миллиардов долларов. 11,6 миллиарда долларов из этого объёма пришлось на бюджетные заимствования, то есть прямой госдолг. 18,8 миллиарда долларов – на банковскую систему плюс 2,6 миллиарда долларов непосредственно на Центробанк. И 31 миллиард долларов – на «прочие секторы», то есть коммерческие заимствования. Таким образом, особой заслуги правительства Медведева в сокращении внешнего долга нет.

Более того, смотрим ещё внимательнее – и видим, что весь первый квартал 2018 года долги росли, причём активнее всего – как раз суверенные. А потом – как отрезало.

Что же случилось? А случилось 6 апреля, радикальное расширение санкционного списка и биржевой крах «Русала». Работать с русскими долговыми обязательствами стало опасно, и нам попросту перестали давать деньги. А поскольку график предыдущих платежей никто не отменял, да и надолго нам никто уже не одалживает, то и пошёл достаточно быстрый процесс сокращения долга. 12,7% всего за три квартала – это очень много, но ещё более быстрым избавление от долгов было в 2014 году, когда нас впервые отрезали от длинных дешёвых западных кредитов.

Внешний долг России сократили санкции Минфина США, а не действия российского правительства. Правда, отметим, что новых санкций именно в банковской сфере не было, только их угроза, так что прекращение финансирования имело более психологическую, нежели юридическую основу. Это доказывается тем, что случилось в первом квартале 2019 года, о котором Медведев с высокой трибуны, разумеется, не рассказывал.

Шаг вперёд – два назад

И никто его не спросил, зачем буквально с 1 января 2019 года Россия начала с бешеной скоростью вновь набирать кредиты. За первый квартал нового года, отчитываться о котором ещё не скоро, федеральный долг увеличился на 9,6 миллиарда долларов! 100 миллионов в день, 70 тысяч в минуту. Дмитрий Анатольевич, какое сокращение? Центробанк, глава которого Эльвира Набиуллина пришла Вас поддержать в этот трудный момент, также всего за три месяца практически компенсировал прошлогоднее снижение. Они занимают настолько активно, словно понимают, что отдавать будут уже другие люди. А вот коммерческие организации и банки (которые тоже не для благотворительности работают) повели себя куда осторожнее.

Следует понимать, что 467,8 миллиарда долларов на 1 апреля – это далеко не весь российский внешний долг. В списке субъектов этого долга драматически не хватает офшоров – не двух наших несчастных островов на западе и востоке страны, а настоящих удобных юрисдикций, где находится заметная часть нашего частного капитала. Когда эти компании-прокладки берут в долг (например, под залог акций российских «дочек»), формально это записывается во внешнюю задолженность, положим, Кипра, да только платится потом русскими деньгами. Оценить масштабы заимствований такого рода чрезвычайно сложно, но это, бесспорно, сотни миллиардов долларов.

Будет больше

В планах российского правительства на 2019-2024 год – наращивание:

• внешнего долга;
• внутреннего долга;
• отношения государственного долга к ВВП и доходной части бюджета;
• доли расходов на обслуживание госдолга в расходной части бюджета.

Это из проекта бюджета и экономического прогноза, утверждённых правительством. Так что бодрый настрой премьер-министра адресован исключительно невзыскательной публике, которая уже несколько раз верила, например, что Россия окончательно расплатилась с внешним долгом СССР (на самом деле нет). Жаль, что на двадцатом году стабильности необходимы столь дешёвые приёмы.

Это ещё не всё. Словно решив поиздеваться над премьер-министром, а скорее всего, именно с этой целью его первый заместитель Антон Силуанов в аккурат на время выступления Медведева в Думе поставил аж три аукциона по увеличению нашего государственного долга! Очень хорошо разошлись ОФЗ-ПД серии 226 с погашением 7 октября 2026 года и доходностью 8,23% годовых – удалось привлечь 85,117 миллиарда рублей. Посложнее оказалось с ОФЗ-ПД серии 26225 с погашением 10 мая 2034 года – так далеко инвесторы у нас заглядывать боятся, и их можно понять. Привлечено 39,507 миллиарда рублей при доходности 8,51% годовых. А на серию 52002, где планировалось продать облигаций на 5,249 миллиарда рублей, не поступило достойных заявок.

Так или иначе, государственный долг России за один только день вырос на 2 миллиарда долларов, а если учесть стоимость обслуживания (процент доходности), то практически на 4 миллиарда. А по телевизору показали совсем другое...