Цифровые мыши, жирные коты, натасканные собаки и огромные слоны – человек, очищающий Россию от монополий, знает толк в образности.
Интересные вещи творятся во Вселенной в последние дни! В Гренландии шведы обнаружили следы невероятного солнечного шторма, произошедшего в 660 году до нашей эры. Физики из США и Германии пытаются объяснить высокую скорость звезд на окраинах галактик ненулевой массой фотона, что меняет всю космологию. А на канале НТВ в России показали резкую критику властей, да еще и устами чиновника.
Что это было?
Глава Федеральной антимонопольной службы Игорь Артемьев всегда был «особенным». Яблочник во власти – редчайший фрукт в наших широтах. Человек, штрафующий РЖД и «Аэрофлот» за злоупотребление монопольным положением, пытающийся сопротивляться натиску «Пятёрочек» и «Дикси» на регионы, а в 2014 году при президенте Владимире Путине вслух заявивший, что ценообразование на газ в нашей стране не рыночное, а следствие «формул, в которых скрещены коэффициенты круглые с зелеными». Занятно, что Путин даже не возразил по существу, а отделался шуткой: «Вы так больше никогда не говорите, а то Улюкаев не сможет работать с некоторыми коллегами. У нас рыночное ценообразование, понимаете, рыночное». «Есть», – ответил Артемьев, и было понятно, что это реакция на команду «никогда так не говорить», а не согласие с «рыночным ценообразованием». Впрочем, Улюкаеву это не помогло – миновав газовые опасности, он поскользнулся на башкирской нефти и теперь еще долго не сможет «работать с некоторыми коллегами».
В программе «Поздняков», вышедшей в эфир, когда понедельник 11 марта уже стал вторником 12 марта, глава ФАС по сути пытался ускорить принятие предложенного организацией закона о регулировании тарифов –он рассматривается уже почти два года, и конца-края этому не видно. К сожалению, многие сделали неверные выводы о сути этого интервью, так как сотрудники НТВ для завлечения зрителя расшифровали только куски, связанные со злоупотреблениями в сфере ЖКХ. А ведь Артемьев говорил отнюдь не только на эту тему. Жаль, кстати, что конкретики в его словах недоставало – за 20 минут интервью он не назвал ни одной фамилии и упомянул лишь один регион, Крым.
Кстати, о Крыме.
Практически синхронно с подготовкой интервью Артемьева депутат Госдумы Наталья Поклонская выпустила, судя по всему, весьма яркую книгу к пятилетию присоединения Крыма. В мемуарах под названием «Крымская весна: до и после. История из первых уст» она пишет об «аффилированной связи депутата с жилищно-коммунальными организациями, завысившими, по данным предварительного следствия, тарифы для населения на общую сумму более 1,5 миллиардов рублей». Имена она, к сожалению, тоже не называет (но дело явно не в Крыму), да и связи коммунальных монополистов с местными властями никого не удивляют, но вот конкретная сумма из уст профессионального юриста звучит впервые.
Что такое полтора миллиарда? Возьмем типичный регион западной и центральной России, где живет три миллиона человек. Если цены завышались для всех, то получается «всего» по пятьсот рублей с человека – это, кстати, показывает, насколько масштабными могут быть нарушения, даже не слишком заметные для конкретных жителей.
И если Поклонская и Артемьев, этакие системные диссиденты, одновременно атакуют одну и ту же проблему, это очень интересно. Поэтому INFOX.RU первым (и, скорее всего, последним – слишком много неудобного сказал глава ФАС) сделал для вас полную расшифровку интервью, лишь немного подправив стиль и убрав вопросы – чтобы получился монолог чиновника. Монолог крайне нетипичный и чрезвычайно интересный.
С этого момента и до конца статьи – слова Игоря Артемьева с двумя ремарками от редакции.
Молодые победители
За 15 лет своего существования ФАС стала значительно сильнее в иерархии власти. Мы приняли четыре антимонопольных пакета и гармонизировали наше законодательство с лучшими практиками.
Из 140 антимонопольных органов мира уже 10 лет занимаем 17-ю позицию – англосаксы нас сдвигают, хотя не могут не видеть, что мы работаем почти на уровне Еврокомиссии. Ещё в начале 2000-х все просили консультантов из США и Европы, а сейчас часто просят из России. Потому что у нас есть уникальные дела. Дело Google мы первые рассмотрели, дело Apple тоже. Очень много дел в области лекарственных препаратов и госзакупок – тоже мы первые.
Мы стали успешны в судах – выигрываем примерно 80% дел в конечных инстанциях. Да, 20% проигрываем, то есть допускаем ошибки, бываем балбесами, иногда что-то не можем доказать. 20% поражений – это примерно на уровне европейской практики. А ведь мы ведем дела против, подчеркиваю, крупнейших компаний. Монополии – это зло, а в нашей огромной стране еще и монополия – это, как правило, самая большая, самая жирная компания, обладающая огромными связями и огромными ресурсами. И если мы у них выигрываем 80% дел, значит мы не так уж слабы, значит справляются наши молодые ребята, которые в основном ведут эти дела,
Мы опираемся на молодежь, средний возраст начальников подразделений не превышает 33-34 лет. Они энергичны, великолепно образованы, закончили лучшие университеты, а моей задачей было их собрать. Мы сейчас расширяемся, потому что у нас есть территориальная сеть, и президент решил, что нам нужно отдать все тарифное регулирование и очень важные задачи по экономике государственного оборонного заказа.
Невероятная разница цен
Я последние четыре года процентов на 50 занимаюсь тарифами, потому что там нужно все перевернуть с головы на ноги. Приведу пример: один и тот же водоканал в одном и том же регионе может иметь на один кубический метр тариф, различающийся в 54 раза. Вот есть две деревни, и в одной люди платят в 54 раза больше, чем в другой. Это везде. По теплу – в восемь раз, по водоотведению – в 56 раз, по электроэнергии в 12 раз. Никаких объективных причин для этого нет и быть не может.
Мы используем метод сравнительного анализа цен. Если ты производишь куб воды в тех же условиях климатических, в соседней области, в 54 раза дороже, то очевидно, метод сравнительного анализа показывает, что ты получил завышенный тариф. И, как правило, дальше, когда мы начинаем выяснять, там работает сынуля какого-нибудь губернатора или какого-нибудь высокопоставленного чиновника, который это все пробил через соответствующую региональную энергетическую комиссию и так далее.
И сейчас мы все это безжалостно режем.
Мы подготовили первый в истории России, включая Российскую империю, хотя там тоже были похожие ограничения, закон об основах тарифного регулирования. В нем не только вводится определение эталона, но и вообще все с головы переворачивается на ноги. Там расчетным образом показано, какой у тебя экономически обоснованный тариф. Потому что граждане в большинстве своем по большинству коммунальных позиций давно переплачивают больше 100 процентов себестоимости, и все эти разговоры, что мы какие-то там убогие, не доплачиваем этим коммунальным монстрам, — это все чушь собачья. Мы давно им все переплачиваем. Они на это дело содержат различного рода рестораны, дома отдыха для себя, охотничьи заимки.
(Очевидно, что в диалоге и последующей его интерпретации по короткому цитированию на сайте НТВ, произошло недопонимание. Одну из ключевых фраз Игоря Артемьева, который отличается быстрой речью с разговорным синтаксисом, восприняли неправильно. Слова «Граждане… давно переплачивают больше 100 процентов себестоимости» были восприняты как «платят более чем в два раза от себестоимости», между тем как чиновник говорил о том, что планка себестоимости (100%, о постепенном выходе на которую нам твердили с 1990-х) давно пройдена, не более того. – INFOX.RU.)
Закон висит на regulation, его каждый гражданин может посмотреть. Надо наводить порядок. Потому что это не просто бардак, это еще и коррупция. А мы сейчас делим числитель на знаменатель и у нас остается только два вида тарифов – текущий и инвестиционный. Это совершенно понятно: есть операционные затраты, а есть инвестиционные.
Этот закон сейчас проходит согласование в правительстве. Мы уже внесли в акты правительства более полутора тысяч поправок! И этот огромный диапазон, которые существовал ранее, мы сузили примерно в десять раз. Но чтобы сделать его… сопоставимым… мы должны принять этот закон. Силы только правительственных актов недостаточно, потому что хулиганство в основном происходит на уровне субъектов Федерации и органов местного самоуправления, куда нам трудно дотянуться.
Так сколько штрафуем-то?
Сегодня примерно три четверти российских регионов на различных станциях коммунальных услуг, от воды до тепла, переплачивают, а одна четверть имеет заниженные тарифы, недостаточные для того, чтобы обеспечить себестоимость – и это приводит к убыточности станций, они дают плохое качество, ржавую воду – и здесь нужно поднимать тарифы, хотя очень плавно, за три-пять лет до уровня эталона, то есть до уровня экономически обоснованных затрат.
Всегда есть закономерность: если на рынке активная конкуренция, много поставщиков, много производителей примерно одного и того же стандарта качества, то цены являются рыночными., конкурентными и справедливыми. И 99% продуктового рынка именно такими и являются. Бывают иногда всплески в отдельных регионах, как в Крыму это было – шторм, моста еще не было, взлетают цены. Мы этого не допускаем, называем это недобросовестной конкуренций и штрафуем за это.
Вообще, мы накладываем очень много штрафов, главным образом в сфере госзакупок. В год мы рассматриваем около 120 тысяч споров по государственным закупкам, и по одному делу, как правило, 10-15 штрафов сразу. 120 тысяч умножьте на 10-15 и плюс еще антимонопольные штрафы в области госзаказа – мы каждый день по всей нашей системе накладываем около 200 штрафов на государственных служащих. Каждый день!
(Здесь Игорь Артемьев что-то перепутал. По предложенной им формуле получается, что каждый рабочий день ФАС штрафует минимум 120 тысяч дел * 80% выигранных дел * 10 штрафов / 250 рабочих дней в году = 3840, а не 200 штрафов ежедневно. – INFOX.RU.)
Естественно, «любовь» к нам растет, возникает много судебных процессов, обратно оспаривающих наши решения, но поскольку штрафов больше всего в сфере госзакупок, где самое большое хулиганство процветает на сегодняшний день, то мы выигрываем 95% дел в судах по закупкам.
Артемьев воспитывает
Я не хочу сказать, что всех надо сплошняком штрафовать за всё, но это элемент воспитания. Есть статья в Уголовном кодексе о картельных сговорах, но сейчас эти сговоры стали приобретать экзотические формы – роботы договариваются друг с другом о максимальном повышении цен! Казалось бы конкуренты должны конкурировать за определенный вид товара, например медицинского оборудования, а они запускают в интернет специальные цифровые программы, которые сговариваются и устанавливают цены на максимально возможном уровне.
И для того чтобы поймать эту цифровую картельную мышь, мы должны построить цифрового кота. Нам дважды удалось не просто поймать эту мышь, нам удалось доказать в суде факт, найти людей, стоявших за этими программами, доказать злонамеренность их действий именно по Уголовному кодексу.
Самое опасное правонарушение в нашей сфере – это картель. Мы не могли пробить всю косность, которая там была, но потом вышло поручение президента, очень важное решение принял Совет безопасности, и в Стратегии экономической безопасности России было указано, что мы теряем от картелей до 2% ВВП ежегодно, граждане наши теряют.
Сейчас около 15 уголовных дел возбуждено, некоторые находятся в судах. Я говорю об этом с сожалением, я никому не желаю такой судьбы, но ряд высокопоставленных граждан отправятся за решетку. Это должно послужить серьезным примером всем остальным.
Фармацевты и строители
Самое большое свинство заключается в том, что картелей больше всего в социально значимых отраслях: в таблетках, в медицинском оборудовании, я бы выделил эту отрасль, просто катастрофически картелизировано… Там не так много поставщиков, плюс огромное значение имеет интеллектуальная собственность, есть монополисты на 15-25 лет. Но когда у препарата есть 5-6 заменителей, они должны конкурировать, а они сговариваются между собой внаглую абсолютно.
В итоге и гражданин теряет огромные деньги, и государство, больницы, детские сады. Тут теряются колоссальные ресурсы. Сейчас мы научились это раскрывать, и деятельность по регистрации цен, деятельность против картелизации позволила снизить по списку жизненно важных препаратов на 56%! В последние два года мы снизили в два раза цены на самые важные для россиян препараты.
А вторая отрасль, самая циничная и наглая после фармации – это строительство. Мы никуда не денемся, мы оплатим и подводку газа через свой тариф, и подводку электроэнергии, воды, канализации, всего остального – платит каждый. Там компании получают – и платят! – миллиардные штрафы. Некоторые банкротятся, теряют свое состояние, и много уже джентльменов, которые вот так грабили население, уже банкроты. И все их увеселительные прогулки, их великолепная, роскошная, богатая, счастливая жизнь, нагло выставляемая перед населением, – она закончилась. А некоторые сидят в тюрьме.
Единственное – и полиция, и Следственный комитет не очень любят работать по нашей, 178-й статье, квалифицирующей картели. Чаще всего они выбирают 159-ю, «Мошенничество», им просто легче так доказывать. Но сидят эти люди за преступления против антимонопольных законов. Это, конечно, немного сказывается на статистике по картелям, но это вторичная вещь, она нас не сильно беспокоит. Но очень многие крупные руководители – и мэры, и губернаторы, которые сегодня уже сидят, – их преследование началось именно с преследования ФАС. То есть мы выявили нарушения в госзакупках, в строительстве, в фармации.
Поэтому шутить с нами не надо.
Экономика вооружений
Что касается гособоронзаказа, то мы убедили президента России добавить больше экономики в эту систему. Я считаю, что мы тем самым резко повысили инвестиционную привлекательность предприятий, стало интересно покупать их акции, а ведь некоторые были в предбанкротном и банкротном состоянии. Фактически президент, проводя эту реформу, создал сумасшедшие экономические стимулы для военной промышленности, и сделал это очень вовремя. Использованы ресурсы кооперации: государство платит меньше, работающие на оборонных предприятиях люди стали получать бо́льшую зарплату. Эта реформа по своей значимости намного важнее того, что еще подкинут лишние триллионы из бюджета.
Не верьте авиации!
Вот еще одна сфера. Авиакомпании жалуются на то, что недополучают прибыль, 70-80 миллиардов рублей. Пассажиры жалуются на дорожающие билеты и на падающее качество услуг. Самая большая бяка, которая здесь есть, – что все эти компании-плакальщики неплохо зарабатывают. А люди действительно страдают.
Приведу одну цифру. Наши компании имеют годовой недозагруз – 20% кресел эконом-класса. Они, все до одной, предпочитают, чтобы он был полупустой, но чтоб цена на билет не падала.
Мы возбуждали много дел по этому поводу, тоже вышли на очень интересные цифровые системы. Системы Sabre, Amadeus, которые сейчас используют наши авиакомпании, когда-то были созданы в Соединенных Штатах для той же самой цели – грабить потребителя.
Мы договорились с компаниями, что эти системы будут переформатированы, мы сейчас занимаемся этим, чтобы, с одной стороны, не угробить заблаговременную электронную продажу билетов (когда ты покупаешь билет за полгода, он, естественно, должен быть дешевле), а с другой – устранить эту рукотворную бяку, когда ты повышаешь цену на билет сверх экономической обоснованности. Перекрутим заморские штуки на отечественный лад без этого хамства по отношению к потребителю.
Новые перспективы, новые посадки
Но чтобы идти дальше, чтобы достичь новых результатов для нашей экономики, а речь идет о триллионах рублей, которые необоснованно получают жирные коты, мы должны не просто забрать у них деньги и отправить их в социальную сферу, но мы должны еще и наказать их за это. Потому что они грабят в первую очередь малоимущих людей.
Поэтому появился так называемый дополнительный антикартельный проект, мы убедили в его необходимости президента. Там были даны указания всем силовикам помогать нам, и поэтому закон этот сейчас внесен в правительство Российской Федерации. Он очень облегчает для нас многие элементы доказывания, процесс сбора улик. Я думаю, мы за счет этой синергии добьемся многого. И вы услышите об этих делах, они будут очень громкими.
А воз и ныне там…
У нас беда в том, что мы, казалось бы, работаем, работаем, работаем, но ситуация с конкуренцией не улучшается. Потому что госсектор, который вырос до неимоверных размеров, естественные монополии, новые госкорпорации, мы создали этих монстров сами, своими руками, за последние двадцать лет. Эта большая ошибка была отчасти вынужденной, нам не хватало ресурсов, потом дальше санкции, мы были вынуждены заниматься импортозамещением, когда нам просто не давали комплектующие для каких-то важных товаров, и мы начали наращивать госсектор.
А госсектор сам по себе антиконкурентоспособен. И одна эта история убивает всё. И это понял наш президент, который уже полтора года назад издал указ о развитии конкуренции в Российской Федерации. Правительство приняло 18 отраслевых программ развития конкуренции. Принудительно. Нужно заставлять. Внедрять конкурентные отношения во всех сферах, начиная от фармации и заканчивая образованием, культурой. Мы должны создать противовес этому государственному сектору. Мы должны значительную часть госсектора приватизировать. Мы должны создать условия для самозанятых, для малого бизнеса, для формирования настоящего среднего класса, прекратить эту монополизацию, которая не дает нам ни темпов роста экономики, ни… Кстати, это влияет и на политическую власть, экономическая монополизация приводит к политической.
У корпораций огромные возможности! И что такое ФАС? Мы единственная служба, которая имеет в названии приставку «анти». Негативно окрашено, да? Но почему так сделано? Потому что мы специально натасканные собаки, имеющие по закону огромные полномочия охоты на этих огромных слонов. Для них нужны свои методы. И нам законодательство, правительство, президент такие возможности предоставили.
Все это вместе – реформа в рамках четвертой промышленной революции, без которой мы останемся на обочине экономической жизни мира. И этого нельзя допустить, потому что там, где стоит слово «Россия», которую мы все любим, где речь идет о ее жизнеспособности как страны, а тем более о ее успехе, этот успех может быть связан только с демонополизацией экономики. И мы играем в этом одну из ключевых ролей и очень этим гордимся.
