Удобно ли изучать татарский язык, стоя на коленях?

Продолжается сага об изучении языков в татарстанских школах. Министр образования и науки республики Рафис Бурганов в августе 2018 года позволил себе, мягко говоря, некорректное высказывание относительно свободы выбора языка для изучения в школе: «Когда надо, один классный руководитель может на колени поставить любого родителя!»

Татарстанское добровольчество

Форму диалога со стоящим на коленях оппонентом Рафис Тимерханович явно подчеркнул из видеороликов запрещенных в России экстремистских исламских организаций: те тоже перед тем как пристрелить жертву, ставят ее на колени. Уже сейчас компетентные органы (от Генпрокуратуры до президента России) завалены требованиями проверки высказывания министра, но, думается, изучение истории браузера министра дало бы отдельную пищу для размышлений – а, возможно, и для изменения меры пресечения его риторических навыков.

Вообще, трактовка слова «добровольно» в Татарстане явно отличается от общероссийской: Речи Бурганова настолько ярко это иллюстрируют, что хочется цитировать их безостановочно: «Родители добровольно выбирают язык, на котором будут дополнительно обучаться. Начинаются всякие несогласия... У нас папа, мама начинают принимать решение, не советуясь со своими предками. Кто взял на себя такую смелость и решил, что именно на нем должен закончиться род?! На нем язык должен закончиться, на нем культура должна закончиться? С какой стати?!». Все как в советской поговорке: «субботник – дело добровольное, а не так, что хочешь – идешь, хочешь – нет».

Сложен мир этого уроженца села Муслюмово, профессионального экономиста, не имеющего ни намека на педагогическое или хотя бы какое-то общекультурное образование. «Советоваться с предками» – чисто языческая традиция, считающаяся абсолютной ересью в христианстве и «бидой» в исламе.

Попытки оправдания, видимо, тоже были подсказаны министру предками: «Классный руководитель должен смотреть за тем, чтобы была обеспечена добровольность выбора языка. И это в его силах. Поэтому я выразил уверенность, что к этому вопросу учителя подойдут со всей ответственностью. Именно в этом был смысл»… Жалкий лепет.

Фаттахов и Бурганов против Путина и Хуснуллина

Хорошие советы о том, как не надо вести себя на посту министра. Бурганову может дать глава администрации Актанышского района Татарстана Энгель Фаттахов. Еще недавно этот достойный муж возглавлял Минобрнауки, а Бурданов работал его замом. Последние три месяца своей работеы в кресле министра Фаттахов провел в Москве, пытаясь договориться с федеральными чиновниками о языковой политике в образовании. Посоветовавшись с предками, он позволил себе даже интересную заочную дискуссию с президентом Владимиром Путиным.

В июле 2017 года Путин заявил: «Заставлять человека учить язык, который для него родным не является, так же недопустимо, как и снижать уровень и время преподавания русского в школах национальных республик Российской Федерации. Обращаю на это особое внимание глав субъектов.. Изучать <другие национальные> языки — гарантированное Конституцией право, право добровольное». Фаттахов неожиданно ответил: «Мы федеральные стандарты выполняем, ничего не нарушаем. По Конституции Республики Татарстан у нас два государственных языка. На мой взгляд, президент России не имел в виду Татарстан». Фактически министр расписался в том, что не считает Татарстан частью России.

Через три месяца было окончательно отменено обязательное изучение национальных языков на территории национальных республик и округов, а Энгель Фаттахов покинул Минобрнауки вернулся укреплять Актанышский район. На днях в местную районную больницу с острым отравлением было госпитализировано 19 учащихся средней школы №2. Врачи не уточняют, сколько из них изучали татарский язык, но очевидно, что в республике есть проблемы куда более острые, чем «языковые войны». Жаль, что очевидно не всем.

Конечно, легко «ставить на колени» абстрактных родителей. Но мы можем подсказать бывшему комсомольскому активисту Бурганову, где находятся настоящие виновники угасания древней татарской культуры, снижения интереса молодежи к национальным традициям. Пусть господин министр спросит господ Хуснуллина, Никифорова, Газизова, Матвеева, Загрутдинова, Мавлютова – у всех ли дети и внуки изучают в школах татарский язык. Поинтересуется, что им дороже – длинный московский рубль или татарская идентичность. Посмотрит, с какой скоростью идет ассимиляция татар в столице. И со всей своей неподкупной прямотой поставит на колени не посоветовавшихся с предками соплеменников и бывших земляков.

Хоспис для языков

Проблема малых, умирающих языков – сложнейший историко-культурный клубок противоречий. При отсутствии административного вмешательства на «языковом рынке» действует классический дарвинистский подход – сильнейшие вытесняют слабых. Мало кому везет так, как латыни, древнегреческому, санскриту и тем более ивриту – эти языки даже после физической своей смерти (если можно так выразиться о нематериальной сущности) остались предметом заботы и изучения.

Подавляющее же большинство умерших языков раз в 10-15 лет вызывают интерес какого-нибудь энтузиаста, и интерес этот чаще всего быстро угасает. В издаваемом ЮНЕСКО Атласе языков мира находящихся под угрозой исчезновения – порядка 2500 языков. За последние 60 лет исчезли минимум 230. Половина населения мира говорит всего на 10 языках – и, кстати, в их числе нет немецкого и французского, зато есть русский и западный панджаби. Три четверти населения мира говорят на 18 так называемых «мировых языках», включая малайский и суахили. Борьба региональных наречий с ними напоминает соперничество мастерской по изготовлению авторского мыла с компанией Procter & Gamble: свою нишу мастерская, быть может, и найдет, но ее рыночные перспективы все равно крайне туманны.

Число носителей татарского языка оценивается в 4,2-5,4 млн; он, в отличие, например, от башкирского и даже белорусского, не принадлежит к «уязвимым», то есть подходящим под формулировку: «на языке разговаривает большинство детей, но его использование может быть ограниченным (например, на языке говорят только дома)». Татарский язык – на третьем месте по количеству владеющих им в России; если учесть, что второе место занимает английский, а четвертое – немецкий, можно смело сказать, что перед нами в чистом виде язык номер два всей Федерации. У ближайшего преследователя, чеченского, в три-четыре раза меньше носителей.

В то же время между переписями населения 2002-2010 годов число носителей того же чеченского выросло на 1,7%, русского – снизилось на 3,56%, а татарского – сразу на 19,95%. Это, конечно, не стремительно исчезающие бурятский или калмыцкий, но тенденция налицо. И вполне понятно желание официальных лиц Татарстана если не повернуть вспять, то хотя бы замедлить процесс исчезновения национального языка из обихода.

Что с этим делать – не знает никто в мире. Сентиментальная любовь пожилых людей к языку предков входит в противоречие со стремлением молодежи развиваться в русле мировой культуры (и зарабатывать соответственно). Современные компьютерные возможности позволяют сохранять угасающие языки почти во всех нюансах, но они вызывают музейный, а не жизненный интерес.

Глобализация тяжелым молотом ударила по малым языкам, существовавшим сотни лет. Сейчас, во многом стараниями России, этот процесс понемногу разворачивается, сотрудничество сменяется противостоянием, объединение – размежеванием. Это, безусловно, шанс для малых языков, но сумеют ли они его использовать – большой вопрос.

* * *

Вольно, конечно, рассуждать на благополучном русском о судьбе проблемного татарского, но у языкового вопроса нет и не может быть силового решения. На десять, двадцать, максимум тридцать лет можно загнать людей в информационный вакуум, перекрыть границы и перерезать кабели. Но кому от этого будет лучше? И можно ли ставить семиотическую систему, пусть и созданную предками, выше интересов миллионов живых людей? В Татарстане – ставят. В том числе и на колени.

Вот только многовековой опыт показывает, что из хамства и унижений ничего хорошего не выходит. Это убедительно подтверждает и великая история татарского народа. Так что господин Бурганов оказывает медвежью услугу своей нации и своей республике. Вряд ли он достоин министерского поста. Негр у Маяковского выучил бы русский только за то, что им разговаривал Ленин, а после очередного скандала сотни русских и татарских детишек в Татарстане откажутся изучать местный язык, потому что на нем говорят Фаттахов и Бурганов.