Что стоит за резким ростом налоговых поступлений в федеральный бюджет?
Федеральная налоговая служба (ФНС) отчиталась о невероятных успехах: собираемость налогов по итогам восьми месяцев 2017 года оказалась на 32% выше, чем за соответствующий период прошлого года – и это при низкой инфляции и стагнации в производстве. Речь, правда, идет о федеральном бюджете, но ведь именно он является основой всей финансовой системы страны. Давайте попробуем исследовать анатомию этого налогового чуда.
Изменения в налогах и сборах
Несмотря на заявленный «налоговый мораторий», налоги в 2016-17 годах продолжали расти. Начало свое победное шествие по стране исчисление ставки налога на недвижимое имущество от его кадастровой стоимости. Изменились правила начисления НДФЛ при продаже жилья – теперь для освобождения от уплаты этого налога даже единственное жилье должно находиться в собственности целых пять лет вместо прежних трех.
Вырос предел ставки торгового сбора – коэффициент поднялся с 1,154 до 1,237 (7,2%, заметно выше уровня инфляции). Сейчас максимальная ставка составляет 680,35 руб. за кв. м.
Администрирование страховых взносов передано от Пенсионного фонда в налоговую службу – власти наконец-то признали, что так называемые «взносы» – это просто целевые налоги. Одновременно до 27 990 руб. выросли фиксированные взносы индивидуальных предпринимателей – они рассчитываются от заметно повысившегося МРОТ.
Радикально выросли акцизы, в первую очередь на бензин и дизельное топливо.
В то же время совершенствуется система налоговых льгот. Они применяются к начинающим предпринимателям, к резидентам особых экономических зон и территорий опережающего развития, иногда к экспортерам в несырьевом секторе. То есть говорить про какой-то резкий рост налогов нельзя. Тем более что и НДФЛ, и налог на имущество остаются в региональных бюджетах и на наполняемость федерального не влияют.
Драйверы роста
На сайте Росстата доступна подробная налоговая раскладка по первой половине 2017 года и ее сравнение с первой половиной 2016-го. Рост для федерального бюджета на тот момент был еще более ощутимым – 37% вместо 32% на текущий момент. Региональные бюджеты прибавили 9,3%, что тоже очень неплохо.
Надо сказать, что федералы не обошлись без шулерства: если в 2016 году налог на прибыль распределялся между центром и регионом как 2 к 18, то теперь – как 3 к 17 (при этом регионы имеют право уменьшить свою долю). Неудивительно, что драйвером «федерального» успеха стал именно этот налог – он стал давать в бюджет сразу в полтора раза больше (то есть налогооблагаемая база фактически не изменилась).
Важно, конечно, и то, что выросла средняя стоимость нефти, а с ней и поступления от налога на добычу полезных ископаемых.
Надо отдать должное и коллекторской деятельности налоговиков – ФНС. Объем взыскания недоимок вырос на 25% (данные по итогам пяти месяцев); возвращенные недоимки составляют примерно 10% общих поступлений в бюджет. Новая Концепция по работе с задолженностью, принятая в 2016 году, похоже, действительно работает.
Таким образом, можно выделить три основных фактора, благотворно повлиявших на собираемость налогов.
- Ключевую роль сыграл рост цен на нефть – сборы НДПИ, который обеспечивает более 40% налоговых доходов федерального бюджета, выросли в полтора раза.
- Существенно улучшилось администрирование налогов, работает новая система взыскания задолженностей.
- Центр стал забирать себе не 2%, а 3% прибыли предприятий в рамках налога на прибыль.
Все это очень приятно, но лучше бы на их месте был ровно один фактор – «рост производства и выход бизнеса из тени».
Налоги от Калининграда до Сахалина
Эксперты PwC проделали отличную работу по составлению рейтинга эффективности налогового администрирования в регионах. Из их цифр следует удивительная вещь – основная проблема собираемости налогов лежит в области психологии, а не финансов. Стремятся реально собирать налоги и зарабатывать на них в первую очередь регионы-доноры. Основные признаки эффективной налоговой политики:
- быстрый переход на расчет налога на имущество от кадастровой стоимости;
- введение патентной системы;
- высокая ставка налога на мощные легковушки;
- активное предоставление налоговых льгот компаниям.
Москва, ХМАО, Московская область, Башкирия, Петербург – вот пятерка лидеров по эффективности (дотационная из них только Башкирия). Ульяновская, Астраханская области, республика Марий Эл, Северная Осетия и Мурманская область – пятерка аутсайдеров, все прочно сидят на дотациях.
Руководителей депрессивных регионов, впрочем, тоже можно понять. Налоги на бизнес в России высокие, и если реально выводить из тени людей, кто зарабатывает свои копейки «нелегально», можно вообще оставить их в нищете. Чтобы пройти между Сциллой низкой собираемости налогов и Харибдой уничтожения бизнеса, нужно быть профессионалом высочайшего класса – или же просто возглавлять очень богатый регион.
Здесь, к сожалению, проявляется определенная противоречивость государственной политики. Когда-то центр забрал себе подавляющую часть налоговых доходов именно для того, чтобы подавить всякую самостоятельность регионов, сделать их зависимыми от финансирования из центра. Эта методика отлично работает на местном уровне: известно немало ситуаций, когда оппозиционных мэров вынуждали перейти в правящую партию или уволиться, просто обрезая всякое финансирование непокорному населенному пункту. Но, лишив регионы заработка (федеральный бюджет сейчас забирает в 1,14 раза больше налогов, чем бюджеты всех регионов и местных образований, вместе взятых), центр лишил их и инициативы. А теперь, в сложной ситуации, Минфин начал требовать от региональных властей активной работы на этом выжженном поле. Перестраиваться очень сложно: для этого требуется государственное мышление на местном уровне, но именно этого мышления опасается центральная власть (история с выборами губернатора Свердловской области – яркий тому пример).
Удивляет и непоследовательная политика в кредитной сфере. Регионы России в долгах как в шелках, Мордовия, Хакасия, Костромская и Астраханская области – фактически банкроты, их долг заметно превышает годовой ВРП, а главным кредитором выступает как раз федеральный бюджет. Но при этом мы прощаем долги Венесуэлам и Узбекистанам, а не субъектам собственной федерации. Венесуэльцы и узбеки Кремлю пока что милее, чем астраханцы и мордвины. По здравому смыслу, кажется, должно быть наоборот.
* * *
ФНС – одна из самых эффективных государственных служб в России, на нее, безусловно, надо равняться. Благодаря собираемости налогов, кажется, удастся в 2018 году поднять пенсии чуть выше, чем на уровень инфляции. Но сами по себе налоговики никогда не сделают страну богатой – разве что отдельных ее граждан. Ведь с ростом налогооблагаемой базы у нас пока что большие проблемы. Сейчас в правительстве разрабатывается новая налоговая система, которая начнет действовать с 1 января 2019 года. Будем надеяться, что ей удастся стать топливом, а не тормозом локомотива многострадальной российской экономики…
