10 вызовов для российской экономики: от Серебренникова до Донбасса

Прошел шок от «Брексита», отгремели американские и французские выборы, и кроме вялотекущего противостояния на Донбассе, кажется, мало что оказывает давление на нашу экономику. Это действительно так. И все же определенные факторы – в первую очередь политические – продолжают сказываться и на настрое бизнеса, и на сальдо российского бюджета. Мы подготовили для вас главную десятку этих факторов, сознательно исключив из них лишь разнообразные инициативы нашей Госдумы (как реализованные, так и обсуждаемые), ибо их единственная роль – создавать дымовую завесу вокруг действительно важных событий.

10. Дело Кирилла Серебренникова

Рядовое, казалось бы, обвинение руководителя организации в хищениях внезапно стало темой номер один на посвященных криминалу и культуре страницах СМИ; даже президенту страны пришлось комментировать ситуацию вокруг проекта «Платформа» и 68 миллионов рублей. Самый модный московский режиссер известен критическим отношением к действующей власти и смелыми постановками. Деятели культуры заступились за него практически единым фронтом, причем рядом с либералами оказалось немало тех, кого считают «провластными патриотами». А ведь в этой циничной среде все хорошо знают, кто и как ворует.

Не беремся судить о виновности режиссера (при наших законах безгрешно руководить крупным предприятием невозможно), но его дело подчеркивает выборочный характер российского правосудия. Одновременно с преследованием Серебренникова и его коллег государство в лице Центробанка выделяет как минимум 230 миллиардов рублей на санацию группы «Открытие»; ранее оно вложило сопоставимые суммы в обанкротившееся «Трансаэро» и находившийся на грани краха ВЭБ. Эти организации оказались в плачевном положении по вине вполне определенных лиц, но ни одного из них мы так и не увидели на скамье подсудимых.

А значит, бизнес по-прежнему не уверен в беспристрастности судов и в равенстве всех перед законом.

9. Притеснения мусульман в Мьянме

Противостояние в бывшей Бирме длится уже много лет; западные страны склонны защищать мусульманское меньшинство, но Россия и Китай блокируют соответствующие постановления в Совете Безопасности, тем самым поддерживая буддистское правительство страны. Время от времени ситуация обостряется – так произошло и в конце августа 2017 года.

В ответ 3 сентября российские мусульмане провели масштабную несогласованную акцию у посольства Мьянмы в Москве – при полном попустительстве столичной полиции. На следующий день в Грозном, по официальным оценкам, на соответствующий митинг собралось более миллиона человек. Эта цифра, конечно, преувеличена, но весь Грозный действительно был на центральной площади или возле нее.

России и миру стало ясно: наша страна, еще с середины 1990-х выступавшая на переднем краю борьбы с исламским терроризмом, постепенно становится, наоборот, спонсором определенных мусульманских групп. Исламское меньшинство показало свою силу и способность диктовать условия даже силовикам. Если дело и впрямь дойдет до организованной отправки чеченских бойцов в Мьянму, Россия испортит отношения с весьма сильным и организованным буддистским миром.

8. Чемпионат мира по футболу 2018 года

За девять месяцев до начала главного футбольного соревнования четырехлетия ситуация выглядит обнадеживающе: основные объекты готовы или близки к готовности, идеи бойкота перестали витать в воздухе, так что все флаги будут в гости нам. И это надо использовать по полной программе как для заработка, так и для улучшения имиджа, которое тоже в итоге приводит к заработкам.

Положительный для России эффект от Олимпиады в Сочи был перечеркнут последующими событиями на Украине, потом последовали допинговые скандалы – в общем, есть над чем работать. Тем не менее спортивные праздники мы устраиваем лучше всех в мире, а там, глядишь, и на политическом уровне взаимопонимания станет чуть больше.

7. Ядерная активность Пхеньяна

В последнее время внеблоковые страны, которые пользуются поддержкой России, как-то странно себя ведут: Владимир Путин и Сергей Лавров, надо полагать, порой чувствуют себя воспитателями детского сада для альтернативно одаренных взрослых. Стремление КНДР защитить свой суверенитет невозможно не уважать, но постоянные испытания и, прямо скажем, провокации вызывают серьезную озабоченность. Как отреагировал бы Кремль, если бы северокорейская ракета пролетела не над Японией, а над Приморьем?

Иногда, однако, кажется, что Ким Чен Ын – это просто большой «медведь», играющий на биржах. После каждой акции мировые индексы снижаются – и у тех, кто заранее знает о корейских испытаниях, есть возможность сделать на этом целые состояния. Миром правят деньги, а не оружейный плутоний. Тем не менее возможное обострение ситуации на границах России может поставить под удар все наши достижения на Дальнем Востоке.

6. Гражданская война в Венесуэле

Ни Николас Мадуро, ни Владимир Путин не считают противостояние в Венесуэле войной, однако по факту она уже практически началась. Под давлением западных санкций и собственных ошибок социалистическое правительство дошло до фактического банкротства, причем все издержки несут рядовые жители. Инфляция, безработица, тотальный дефицит – даже в последние дни СССР ситуация была лучше.

Россия уже обокрала собственных граждан, выдав Венесуэле заведомо невозвратные миллиарды долларов, и, похоже, намерена делать это впредь. Действительно, заманчиво сохранить на американском континенте еще один режим, резко оппозиционный Соединенным Штатам, но пока что экономический баланс сходится не в нашу пользу. Шансы Мадуро продержаться у власти без массовых расстрелов еще хотя бы пять лет выглядят иллюзорными.

И тут получается, что нам может быть даже выгодно падение нынешнего режима в Венесуэле – новой власти придется отдавать нам кредиты или объяснять, почему она не сможет этого сделать. Скажем, Киев так и не смог откреститься от трех миллиардов, взятых Януковичем и им же потраченных, проценты по просрочке капают. Так или иначе, потрясения в Венесуэле всегда сказываются на российских доходах и расходах.

5. Выборы президента России в 2018 году

Сами по себе выборы особой интриги не несут, однако они подразумевают исполнение определенных обрядов, и вот это уже может быть интересно. В качестве кандидата Владимир Путин или, что маловероятно, его преемник вынужден будет озвучить экономическую программу, анонсировать ближайшие шаги, а главное – отправить в отставку правительство (требование Конституции). В условиях нашей спорной стабильности серьезных изменений ждать не приходится, но скорее всего, во вновь назначенном кабинете министров несколько фигур будут новыми – и это обещает быть весьма интересным.

4. Война в Сирии

Участие России в сирийской войне – это прямые и весьма обременительные расходы, компенсацией которых может стать лишь утверждение стопроцентно дружественного режима в достаточно крупной ближневосточной стране, расположенной между Турцией, Ираком, Иорданией и Израилем. В военной победе сомневаться трудно, но вот послевоенное восстановление Сирии, скорее всего, тоже ляжет на Россию. И это несмотря на то, что у нас самих сотни городов выглядят так, как будто из них только вчера выбили какой-нибудь запрещенный в России Правый сектор.

В то же время война в Сирии, как ни цинично, – прямая реклама российского оружия, одной из важнейших статей нашего экспорта. Плюс наша армия укрепляет свой авторитет после почти сорока не слишком удачных лет. Так что итоговый бухгалтерский баланс сирийской операции вполне может оказаться положительным. Жаль только, что оплачен в том числе и жизнями русских солдат.

3. Дело Алексея Улюкаева

Честный и принципиальный топ-менеджер государственной компании «Роснефть» Игорь Сечин обратился в правоохранительные органы сразу же, как только услышал от министра экономического развития Алексея Улюкаева требование взятки. Какое-то время министра «вели» – и наконец взяли с поличным. Так подается это дело в суде прямо в эти минуты.

Улюкаев не святой, а источники его весьма значительного состояния неясны. Но и в чемодан с двумя миллионами долларов наличными тоже мало кто верит – так дела на этом уровне не делаются, да и не влезут два миллиона стодолларовыми купюрами в «корзинку». Дело выглядит чрезвычайно грязным со всех сторон: пока рядовой телезритель радуется свершению правосудия, более осведомленные люди говорят о наличии в этой ситуации как минимум второго дна. Если Игорь Сечин может по мановению руки снимать и арестовывать министров, это как минимум не очень хорошо для российской экономики…

2. «Роснефть» против АФК «Система»

… Потому что амбиции этого джентльмена безграничны. Купив «Башнефть», вверенная ему «Роснефть» хочет получить сопоставимые деньги за то, что во время пребывания башкирской компании в структуре «Системы» эта компания потеряла в своей цене. Порочный круг: «Система» покупает «Башнефть» у башкирского правительства, затем по решению суда почти бесплатно отдает ее, но уже почему-то федеральному правительству, потом «Роснефть» выигрывает как бы конкурс на покупку «Башнефти» по рыночной цене на тот момент – и, наконец, требует компенсации за недополученные активы у и без того пострадавшей «Системы» (ее основной акционер Владимир Евтушенков провел немало времени под домашним арестом, как позднее Алексей Улюкаев). Все это дело выглядит крайне сомнительным, и даже Владимир Путин посоветовал сторонам заключить мирное соглашение. Но «Роснефть», кажется, настроена добить одну из самых крупных инновационных компаний страны.

Понятно, что на инвестиционном климате это дело сказывается совершенно однозначным образом.

1. Ситуация на востоке Украины

Блицкрига, на который рассчитывали обе стороны, не получилось, и вот уже четвертый год Украина и Россия теряют огромные деньги на тлеющем противостоянии. Украина, дела которой и так нехороши, вынуждена содержать активную армию, Россия же страдает от западных секторальных санкций и ответных «самосанкций».

Выхода из этого тупика, к сожалению, не видно. Хрупкое равновесие может длиться десятки лет, и все эти годы две недавно братские экономики будут нести серьезный ущерб. Другой вопрос, что у России есть какой-то шанс воспользоваться ситуацией и попробовать достичь самообеспечения. К сожалению, этот процесс идет крайне медленно – в том числе и по многим перечисленным выше причинам.