Австрийского кровосмесителя обвиняют в убийстве
Австрийского кровосмесителя Йозефа Фритцля обвиняют в убийстве. По версии обвинения, он убил своего сына-внука.
Австриец Йозеф Фритцль, продержавший 24 года свою дочь в подвале, обвинен в убийстве. Это обвинение добавлено к изнасилованию, порабощению, инцесту и ряду других обвинений, сообщает Reuters. По версии обвинения, он повинен в смерти своего ребенка, рожденного его дочерью. Младенец умер вскоре после рождения, и отец сжег его тело в печи.
73-летний Фритцль находится под арестом с апреля. В 1984 году он заманил свою 19-летнюю дочь Элизабет в тайное помещение в подвале своего дома, и держал ее там 24 года, постоянно избивая и насилуя. Своей жене (с которой он родил восьмерых детей) он сказал, что дочь убежала из дома в какую-то секту.
От отца девушка родила семерых детей, один из которых умер. Трое детей никогда не выходили из подвала, а троих других Фритцль растил как приемных, объясняя жене и соседям, что детей подкидывает Элизабет, которая не хочет о них заботиться.
Кровосмесителя удалось поймать, когда его дочь-внучка Керстин тяжело заболела. Фритцль отвез ее в больницу, и она рассказала о том, что происходит в подвале их дома.
Фритцль признан вменяемым и предстанет перед судом присяжных. Процесс начнется в начале будущего года. Ему грозит 10--20 лет в тюрьме, или, если он будет признан виновным в убийстве младенца, пожизненное заключение.
Как стало известно, Фритцль начал мучительство не с дочери. Прежде он заточил на 20 лет на чердаке собственную мать. Он замуровал окно, лишив ее солнечного света, плохо кормил ее и издевался над ней. В конце концов пожилая женщина умерла в своей темной камере. Таким образом, по словам Фритцля, он мстил ей за то, как она обращалась с ним в детстве. Мать не позволяла ему общаться с другими детьми, избивала его и насмехалась над ним. Она вымещала на нем злобу за неудавшуюся личную жизнь.
Именно ее маньяк обвинил в своих преступлениях. Фритцль уверен, что ее жестокость сделала его таким. Тем не менее Фритцль подчеркивал, что он «прирожденный насильник» и жестокость матери лишь усилила в нем это чувство: «С учетом того, что я прирожденный насильник, мне еще удавалось достаточно долго сдерживать себя».