Российские власти понемногу продолжают отдавать сибирские ресурсы Китаю.
Китайский завод по производству питьевой воды на берегу Байкала в Слюдянском районе Иркутской области лишит работы сотни местных жителей, которым запретят вылов рыбы. При этом администрация региона рапортует о создании 150 новых рабочих мест. Только вот заметную часть из них явно займут китайцы – местные или «импортированные».
Понятно, что такой завод – это еще и удар по природе: трубопроводы на дне, слив из очистных агрегатов, просто постепенное уменьшение объема воды в озере. Бутилированная байкальская вода будет продаваться в засушливом Китае под торговой маркой «Колодец земли».
Труба вместо бутылок
Одновременно ведутся переговоры по упрощению процесса – строительству водопровода из России в Китай. Российские власти отрицают факт наличия таких планов, но они есть: Ли Луоли, один из архитекторов китайских реформ, говорит о том, что сейчас Китай разрабатывает техническую часть, а потом к делу подключатся дипломаты обоих государств. Чтобы проект был понятнее для европейских читателей, The Guardian сравнила его с перекачкой воды из сказочно красивого итальянского озера Комо в Лондон через всю континентальную Европу.
На севере китайской провинции Ганьсу выпадает всего 380 мм осадков в год (вдвое меньше, чем в Москве), а живут там миллионы человек – больше, чем в любом сибирском или дальневосточном регионе России. Ресурсы распределены несправедливо, китайцам вода нужнее – считают в Китае и, кажется, соглашаются зачем-то в России.
Понятно стремление малонаселенных, бедных Бурятии и Иркутской области устроить у себя хоть какую-то «движуху» – но почему Москва шаг за шагом идет навстречу юго-восточному соседу? Не есть ли это предательство национальных интересов, частью которых, безусловно, является повторное освоение Сибири, возвращение на заброшенные территории, развитие этих бескрайних просторов?
Вода не бесконечна
Огромные потоки пресной воды, текущие по крайне малонаселенным просторам Сибири, вызывают зависть всего мира. Многие считают, что это вообще главный стратегический запас России, нефть с газом мы все равно сожжем – не за 30 лет, так за 100, а великие сибирские реки точно так же катили свои волны и 10, и 20 тысяч лет тому назад. Из этого делается ошибочный вывод, что водные ресурсы бесконечны. На самом деле горючие ископаемые точно так же тысячелетиями таились под землей, а пришел человек – и очень скоро оставил после себя зияющие провалы: посмотрите, например, на заброшенные угольные шахты.
Мировая гидросфера непостоянна и неустойчива, средняя температура воздуха в мире растет и вносит свой вклад в дестабилизацию обстановки – кто сказал, что использованная в Ганьсу вода когда-нибудь вернется в Байкал, Ангару, Енисей? Посмотрите, Аральского моря уже нет – такими темпами мы избавимся и от «славного моря, священного Байкала». Да, полтора миллиарда китайцев так просто его не выпьют (на каждого приходится по 17,1 тыс. кубометров байкальской воды), но технические нужды и мелиорация рано или поздно сделают свое дело, если мы дадим Китаю доступ к Байкалу. В конце концов, сложным экосистемам порой достаточно одного толчка, чтобы равновесие в них нарушилось навсегда. Первые 24 кролика в Австралии тоже казались невинной шалостью, но из-за них вскоре погибли сотни местных видов животных и подверглись эрозии тысячелетние плодородные почвы.
На новом заводе Китай намерен бутилировать по 2 млн кубометров в год (это можно представить в виде исполинского водяного куба со стороной 125 м), но нет никаких гарантий, что этот завод останется единственным и что Россия под давлением Китая не пойдет на новые и новые уступки?
В заложниках у Китая
А уступки неизбежны, и причиной тому – американские санкции. Когда и если Европе под давлением США удастся избавиться от российских энергоносителей, Китай станет единственным крупным платежеспособным покупателем наших нефти и газа. И в этом качестве он без всяких проблем сможет выбивать скидки в тех размерах, которые ему нужны.
Прецедент есть: пока Иран находился под жесткими санкциями «мирового сообщества», именно Китай подбрасывал ему столь нужные деньги в обмен на подпольные поставки нефти по демпинговым ценам.
Пропагандистская кампания российских СМИ, утверждающая, что США – наши враги, а Китай – главный стратегический партнер, порой кажется продиктованной из Пекина. Да, США – держава, захватившая мировое господство и готовая обрушиться на каждого, кого не устраивает такое положение вещей. Да, риторика ястребов-республиканцев выглядит куда агрессивнее китайской «культуры доброжелательного молчания». И все же, как ни разбросали нас география и политика, Россия и США – страны изначально одной культуры, одних и тех же ценностей, не абстрактных общечеловеческих, а вполне конкретных христианских.
Китай опаснее именно тем, что российские чиновники его не понимают. Они могут понять логику Маккейна, могут залезть в почту к Клинтон, могут даже прислушаться к хаосу в голове Трампа – но никогда временщик не прочувствует тех, кто никуда не торопится.
Кремлю нужны деньги здесь и сейчас – уже не для накопления богатств, а для удержания власти. Китаю вода нужна вообще – не обязательно сегодня, можно и через 50, через 100 лет. Эти люди мыслят совсем иными категориями: поговорка о проплывающем мимо терпеливого наблюдателя трупе врага могла зародиться только на Востоке. Китай спокойно наблюдает за давлением Штатов на Россию, потому что спелый плод должен упасть именно к ногам Пекина.
Тактик всегда проигрывает стратегу. А стратегически мыслящие люди от управления Россией отодвинуты. Вот поэтому так тревожно за Байкал. Да, честно говоря, и за все российское Зауралье. Пока еще российское.
Когда-нибудь США и Россия поймут, что им следовало объединиться не только против исламского экстремизма (хотя и тут больше грызни, чем сотрудничества), но и против конфуцианского смиренного долготерпения. Но будет уже поздно, слишком поздно.
