В СМИ и социальных сетях продолжают обсуждать возможное ограничение детей в приемных семьях, но откуда взялся этот пункт, никто не знает.
Идея ограничить число детей в приемной семье до трех (включая родных), прописанная в законопроекте об ужесточении требований к приемным родителям, вызвала шквал критики. В соцсетях запустили хэштег #четвертый_не_лишний, под которым родители приемных детей, «не вписывающихся» в законопроект, публикуют фотографии своих семей.
При этом даже министр просвещения Ольга Васильева, которая собственно и анонсировала возможное ограничение числа детей в приемных семьях, от этого положения в итоге открестилась, заявив, что подход неверный и с нею он согласован не был.
Необходимость изменений в законодательстве мотивируется случаями гибели детей в приемных семьях (последний произошел недавно в Татарстане, где девятилетняя девочка скончалась в результате черепно-мозговой травмы, в избиении ребенка подозревают приемного отца). Однако трагедии происходят и в кровных семьях.
Так называемые родители
Законопроект «о внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации по защите прав детей» был разослан в регионы 14 августа. Спустя два дня о существовании документа узнали все остальные, интересующиеся темой приемных семей: на пресс-конференции министр просвещения Ольга Васильева рассказала о том, что подбор «так называемых родителей» будет ужесточен, а количество детей в приемных семьях - ограничено, так как это не детский сад и не семейный детский дом, а «другая форма».
Оба высказывания вызвали большой резонанс, однако если обида «так называемых родителей» на подобное определение – понятные, но эмоции, предложение ограничить число детей в семье до трех, включая родных (!), четко прописано в документе. Между тем «золотой фонд» системы усыновления, главная надежда для детей-инвалидов, которым нужна реабилитация, для подростков, оставшихся без семьи, и других «неликвидных» воспитанников детских домов - это как раз опытные родители, воспитавшие нескольких детей.
В итоге сама Ольга Васильева спустя пять дней после первого своего заявления решительно отвергла свою причастность к «пункту трех», не пояснив, какое именно количество детей она сама считает оптимальной для приемной семьи. Да и, получается, для родной – ведь в хорошей приемной семье между детьми стараются не делать различий.
С потолка взятая мера
Нынешний институт приемных семей в России далек от идеального. Большинство специалистов единодушны: предложенный законопроект, по крайней мере в существующем виде, этих проблем не решает – разве что создает новые.
«Какая-то очень странная, репрессивная, с потолка взятая мера. У нас есть семьи, которые прекрасно справляются и пятью детьми, и с восемью, и больше. Я думаю, что у нас просто такая психология вообще законодательства – ограничить, запретить.
Тут надо более тонким инструментом действовать. Я понимаю, почему возникли опять такие проблемы, но нельзя всегда действовать только путем подобных лобовых запретов на все ситуации одновременно, это разные ситуации, и нужно подходить к ним по-разному», - заявил корреспонденту Infox.Ru уполномоченный по правам ребёнка в Москве Евгений Бунимович.
Он отметил, что интенция авторов законопроекта ему понятна – в регионах были скандалы, когда, к примеру, в сельской местности детей брали из детдома на лето, чтобы те помогали по хозяйству, а по окончании «горячей» поры сдавали воспитанников обратно. Выплаты за детей также могут служить существенным подспорьем в регионах, где невысокие зарплаты, а работы не хватает. Но это не повод законодательно прописывать предельное число детей в семьях.
«В Москве тема приемных семей разрабатывается давно и подробно, и есть очень много таких, знаете, давно известных приемных семей, через которые прошли десятки детей, можно сказать, уже выросли, это профессиональные, я бы сказал, семьи с очень хорошей репутацией, и там одновременно бывает очень много детей. И никакой в данном случае проблемы нет, наоборот, мы спокойны за этих детей. Это показывает, что нельзя подходить с одной и той же меркой ко всем», - подчеркнул Евгений Бунимович.
Не будет выплат – забирайте детей
В Москве институт приемных семей достаточно развит. Город богатый, люди, как говорится, передовые, и тенденцию здесь уловили еще до того, как она стала общепринятой. Даже школы приемных родителей в столице появились раньше, чем такой институт ввели законодательно. Однако есть и свои специфические проблемы, связанные с размером выплат на сирот – они существенно выше, чем в других регионах, и некоторые не прочь этим воспользоваться.
«У нас действительно сократилось резко количество детей в учреждениях и гораздо больше стало семей, которые берут приемных детей, и, мне кажется, созданы довольно серьезные неплохие условия для жизни, но одновременно это притягивает людей из других регионов. Можно понять, в Москве более высокие выплаты. Но вот здесь начинаются вещи довольно недобросовестные. Был случай, приезжает семья из какого-то региона, в Новой Москве снимает не пойми что и требует московских выплат. А когда узнали, что по закону это не положено, они просто уехали и сдали детей обратно в детский дом в своем регионе. Это просто ужасно, отдать обратно детей, узнав, что в Москве им выплат не будет!» - рассказал уполномоченный по правам ребёнка в Москве.
Регламентация по выплатам между регионами четкая – каждый субъект выплачивает дотации на «своих» детей, и Москва тут не исключение.
Помогать, а не надзирать
В пояснительной записке к законопроекту сказано, что в 2016 году в семьях опекунов и усыновителей пострадали 82 ребенка – по чьей вине, не уточняются. Однако в общей сложности в замещающих семьях воспитываются более 700 тысяч детей, а вопиющие случаи насилия над детьми, иногда приводящие к гибели ребенка, бывают и в семьях, где дети родные.
«Надо понимать, что в каждой семье, не только приемной, но и кровной, бывают проблемы с детьми, проблемы переходного возраста, тем более, когда люди берут ребенка, у них свои сложности. У нас получается, что все школы приемных семей действуют до того, как они берут ребенка. Но какие бы лекции не читали, когда появляется реальный ребенок, появляется очень много проблем. Мне кажется, что в первый год особенно, когда семья видит уже реального ребенка и с ним живет, вот здесь нужна помощь. Именно помощь, а не прокурорский надзор», - подчеркнул Евгений Бунимович.
В резонансном законопроекте прописано многое, в том числе обязательное психологическое тестирование для всех членов потенциальной приемной семьи, не менее 18 квадратных метров на человека (в российских реалиях условие не часто выполнимое) и запрет на смену места жительства без разрешения опеки. Но никаких норм по обязательному сопровождению и профессиональной помощи приемным родителям, особенно начинающим, в документе по-прежнему нет. Все это остается на откуп добровольцев, часто из числа самих приемных родителей.
«Школы приемных семей должны быть и для родственников детей. Если случается трагедия, понятно, что родные хотят взять ребенка. И бывает возврат из родственных семей, это очень грустная история. Приемные родители не хотели ничего плохого, они хотели сделать то, что нужно сделать, но просто не справились. Им тоже нужна какая-то подготовка», - добавил Евгений Бунимович.
Главное - компетентность
О недостатках приемных родителей говорят много и часто. Берут детей ради пособий, не справляются и возвращают их в детдом, нанося повторную травму, а иногда такое случается, что и думать об этом страшно. Репутация усыновителей и опекунов в обществе пока еще далека от комплиментарной. Частая реакция на известие, что семья собралась принять ребенка из детдома, - не «какие вы молодцы», а «зачем вам это надо?».
О качестве органов опеки говорят куда реже и неохотнее. А между тем именно это и есть ключевой вопрос, а вовсе не количество детей и другие ограничительные меры, которые на самом деле ничего не решают – лишь ставят больше препятствий перед теми, кто все-таки решился взять ребенка в семью.
«Ключевой вопрос – в компетентности органов опеки. У нас до сих пор вообще нет такого специального образования, а ведь это люди, которые решают судьбу ребенка. В Москве в итоге сделали переподготовку, то есть тех, кто там уже работает, обучают. Учитель не может придти в школу, пока не закончил институт. Так и здесь, в сфере, в которой решаются такие серьезные вопросы, мне кажется, самое главное – квалификация. Извините за непарламентские слова, иногда отдают детей пачками, лишь бы отдать, особенно когда они уезжают в другой регион. Хотят отчитаться. Вот это безобразие. Нужно, чтобы там работали квалифицированные и грамотные люди, вот это главное, но не какие-то прямые запреты», - заключил Евгений Бунимович.
