Один из присяжных по делу об убийстве Анны Политковской заявил, что никто из членов коллегии не хотел закрывать для прессы судебный процесс. Решение было принято секретарем суда. Причем присяжных даже не поставили в известность об этом. Евгений Колесов решил выйти из состава коллегии, остальные возмущенные присяжные написали заявление против судьи.
Один из присяжных по делу об убийстве Анны Политковской Евгений Колесов заявил в прямом эфире «Эха Москвы», что ни он, ни его коллеги не настаивали на том, чтобы процесс был закрыт для прессы. По словам Колесова, инициатива сделать процесс закрытым исходила от секретаря суда.
«Я не могу сказать, что инициатива исходила от нас... Были разговоры (среди некоторых присяжных), что мы посмотрим, будет ли мешать нам пресса, так как некоторые действительно боялись, не хотели, чтобы их видели родные и близкие... Но разговор был только, что мы хотим посмотреть (на ход процесса в присутствии прессы) и потом примем решение. Никто из нас в категорической форме этого не требовал», -- подчеркнул Колесов. По его словам, секретарь председательствующего на процессе судьи Евгения Зубова 19 ноября еще до начала процесса приходила в комнату присяжных и просила подписать заявление от их имени о проведении процесса без прессы, но «никто не подписал это заявление», передает РИА «Новости».
Все присяжные собрались 19 ноября в суде примерно 11.30, когда должен был начаться процесс, но затем прождали в комнате присяжных около полутора часов, не понимая, в чем дело. «Мы думали, решаются какие-то организационные вопросы, так как мы не должны присутствовать на заседании все время. Пока мы ждали, к нам и заходила секретарь судьи», -- сообщил Колесов. По его словам, вскоре присяжные пошли обедать, а когда их вызвали в зал на заседание, они сразу «даже не обратили внимания на то, что нет прессы, поскольку для многих это первый процесс».
Колесов рассказал, что, лишь когда он пришел домой, услышал по радио о том, что присяжные якобы испугались. «Оказалось, что мы струсили, нас выставили в глупом виде -- будто бы мы боимся прессы», -- отметил он. После этого, со слов присяжного, он отправил на радиостанцию «Эхо Москвы» сообщение «Я один из присяжных. Мы не требовали удалить прессу», после чего и был приглашен в эфир радиостанции.
«Дома я заготовил заявление на имя судьи, где сказал, что больше не буду участвовать в процессе. Когда мы встретились с другими присяжными, все были возмущены происшедшим, и мы написали общее заявление на имя судьи -- о том, что никаких заявлений не делали», -- рассказал Колесов. После всех событий присяжные просят убрать телекамеры, однако против «пишущей» прессы «не возражают». «Заявление подписали не все, только 19 человек из 20 (всего присяжных 20 -- 12 основных и восемь запасных. – Infox.ru), затем наша староста отнесла мое и общее заявление судье», -- сказал Колесов, еще раз отметив, что теперь он, по-видимому, более не является присяжным.
Домыслы и предположения
Напомним, что объявленное накануне решение закрыть судебный процесс для прессы вызвало недоумение как среди обвиняемых, так и среди потерпевших -- семьи и коллег Анны Политковской. Суд мотивировал свое решение тем, что хочет таким образом избежать давления на присяжных. Якобы члены коллегии отказались выходить в зал в присутствии прессы. При этом никаких угроз в адрес заседателей не поступало, сказал судья.
В четверг также стало известно, что слушания по делу об убийстве журналистки отложены до 1 декабря из-за занятости одного из адвокатов обвиняемых, Мурада Мусаева, передает РИА «Новости». По окончании сегодняшнего заседания он заявил журналистам, что адвокаты будут настаивать на повторном открытии процесса для прессы.
«В связи с выступлением одного из присяжных, который сообщил, что коллегия не просила закрывать процесс, мы будет требовать проведения слушаний в открытом режиме. Я с самого начала говорил, что присяжные здесь ни при чем, а суд самовольно захотел закрыть процесс», -- сказал защитник. Мусаев также добавил, что выступление присяжного можно считать поводом для роспуска коллегии.
Напомним, что сегодня в суде должно было начаться представление доказательств стороной гособвинения по делу об убийстве обозревателя «Новой газеты». Сначала планировалось исследователь доказательства непосредственно по эпизоду, связанному с убийством Политковской, а затем уже изучить доказательства, связанные с превышением должностных полномочий экс-сотрудником ФСБ Павлом Рягузовым. Бывший работник спецслужб, по данным следствия, никакого отношения к убийству Политковской не имеет, он просто проходит фигурантом одного большого уголовного дела.
По словам пресс-секретаря Московского окружного военного суда Александра Минчановского, у стороны обвинения вызвано на процесс 48 свидетелей, а у защиты -- семь.
Накануне трое обвиняемых в причастности к убийству заявили в суде о своей невиновности. В свою очередь прокурор изложил сущность предъявленного обвинения. «Подсудимые сказали, что желают дать все необходимые показания, скрывать им нечего», -- сказал адвокат Мурад Мусаев. Он отметил также, что 98% обвинительного заключения являются «домыслами и предположениями». Адвокат семьи Политковской Карина Москаленко заявила журналистам, что суть обвинительного заключения, которую в среду изложили гособвинители, «звучала очень убедительно».
Обозреватель «Новой газеты» Политковская была убита 7 октября 2006 года в подъезде дома на Лесной улице в Москве. Обвинение в убийстве журналистки предъявлено трем фигурантам -- Сергею Хаджикурбанову и Джабраилу и Ибрагиму Махмудовым. Еще одному фигуранту -- Павлу Рягузову -- предъявлено обвинение в превышении должностных полномочий и вымогательстве. Судебный процесс по этому делу проходит в закрытом режиме.
Дело рассматривается в Московском окружном военном суде именно в связи с наличием в материалах расследования информации о Павле Рягузове. Ранее сторона обвинения настаивала на закрытии судебного процесса из-за наличия в деле секретных материалов.
На первом заседании суда представители семьи Политковской потребовали пригласить на допрос в качестве свидетеля президента Чечни Рамзана Кадырова. В администрации президента Чечни эту инициативу назвали необоснованной.
