В московском СИЗО умер еще один арестант

В одном из московских следственных изоляторов вновь скончался арестант. В СИЗО № 4 города Москвы умер подозреваемый в распространении наркотиков Андрей Сафронов. В бессознательном состоянии его нашли в камере в ночь на 13 мая, дата смерти не сообщается.

«Примерно в 4 часа 20 минут 13 мая 2010 года в СИЗО № 4 города Москвы в одной из камер обнаружен в бессознательном состоянии Андрей Сафронов, осужденный Бабушкинским районным судом города Москвы за совершение преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 228 УК РФ (незаконный оборот наркотиков)», -- сообщает пресс-служба Следственного комитета при прокуратуре России.

«По данному факту следственным отделом по Бабушкинскому району следственного управления Следственного комитета по городу Москве проводится доследственная проверка», -- говорится в сообщении.

До чего доводит арест

Кончина еще одного арестанта в московском СИЗО может вызвать новый скандал вокруг проблемы условий содержания заключенных в российских следственных изоляторах. За последние месяцы это уже как минимум третий подобный инцидент. 16 ноября 2009 года в Бутырском СИЗО умер обвинявшийся в пособничестве уклонению от уплаты налогов юрист фонда Hermitage 37-летний Сергей Магнитский.

30 апреля 2010 года в «Матросской Тишине» скончалась фигурантка дела о мошенничестве предпринимательница 53-летняя Вера Трифонова. В обоих случаях в качестве предварительной причины смерти называлась острая сердечно-сосудистая недостаточность, и президент России Дмитрий Медведев поручал Генпрокуратуре России разобраться в происшествиях.

Уже после гибели Магнитского прокурорские проверки показали, что ухудшению состояния юриста способствовали плохие условия содержания. Перед переводом в СИЗО у него не было проблем со здоровьем, но в изоляторе состояние Магнитского резко ухудшилось.

По сходному сценарию развивалась история болезни Трифоновой. Еще до ареста женщина была больна тяжелой формой диабета и другими хроническими заболеваниями, в СИЗО она жаловалась, что из-за скапливающейся в легких жидкости не может спать, но тюремщики советовали ей спать стоя, рассказал ранее ее адвокат.

Арестантку перевели в тюремную больницу и, несмотря на отсутствие необходимых для лечения условий, отказывались отменять решение о заключении под стражу и переводить в подходящее медицинское учреждение. В итоге содержание в СИЗО привело к ухудшению состояния арестантки и стоило ей жизни.

После ее смерти Генпрокуратура вновь признала многочисленные нарушения при содержании, и по указанию ведомства были уволены высокопоставленные сотрудники СУ СКП по Москве, в том числе первый замглавы управления, а на следователя, ведшего дело предполагаемой мошенницы, завели уголовное дело. Уволилась также судья по делу Трифоновой.

По делу же о кончине Магнитского ранее лишились должностей несколько начальников управлений и других руководителей Федеральной службы исполнения наказаний (ФСИН).

Реакция властей

Глава СКП России Александр Бастрыкин далее предпринял несколько шагов, призванных исправить ситуацию с арестами, доводящими до смерти. Во-первых, он поручил проверить, как прокуратура реагирует на жалобы заключенных СИЗО. Адвокат Трифоновой ранее заявлял, что его подзащитную не выпускали из СИЗО, несмотря на многочисленные прошения с медицинскими обоснованиями.

Во-вторых, он санкционировал создание в СКП института внештатных консультантов-наставников, на должность которых будут набираться ветераны следственных органов. По мысли руководителя ведомства, они должны будут советовать молодым следователям, как лучше повести себя в той или иной ситуации, в том числе при определении должной меры пресечения для обвиняемых.

В-третьих, Бастрыкин велел подчиненным применять арест только в крайних случаях. «Руководителям следственных органов Следственного комитета предлагается принимать решение о даче согласия на заключение под стражу лишь при невозможности применения иной, более мягкой меры пресечения», -- говорилось в соответствующем сообщении пресс-службы СКП.

Эта мера явилась дополнением к подписанному в начале апреля Медведевым указу, согласно которому применять арест для подозреваемых в экономических преступлениях можно лишь в исключительных случаях. Во всех остальных президент поручил ограничиваться залогом.