В Зальцбурге состоялось заседание комиссии IBU по делам Дмитрия Ярошенко, Екатерины Юрьевой и Альбины Ахатовой, которых уличили в употреблении допинга. Генсек IBU потребовала для Ярошенко четыре года дисквалификации, а для Юрьевой и Ахатовой -- по два.
В Зальцбурге состоялось заседание комиссии Международного союза биатлонистов (IBU), на котором рассматривалось дела Дмитрия Ярошенко, Екатерины Юрьевой и Альбины Ахатовой, которых в середине февраля уличили в употреблении допинга.Слушания продолжались два дня – 8 мая были рассмотрены дела Ахатовой и Юрьевой, 9 мая – Ярошенко, сообщает пресс-служба Союза биатлонистов России (СБР).
Суровое наказание
Слушания впервые проводила специальная комиссия – Doping Hearing Panel, которая, согласно новым правилам IBU, действующим с 1 января 2009 года, призвана рассматривать допинговые случаи. Ранее подобные вопросы рассматривались исполкомом IBU. В состав комиссии на этих слушаниях вошли три человека: Кристоф Веддер – председатель комиссии, Петер Фрай – эксперт по медицинским вопросам, и Эдвард Уильямс – эксперт по правовым вопросам.
Кроме членов комиссии и спортсменов на слушаниях присутствовали с российской стороны – представитель спортсменов Тагир Самокаев, представитель СБР Дмитрий Лоев и переводчик. Со стороны IBU – генеральный секретарь международной федерации Николь Реш и исполнительный директор IBU Мартин Кухенмейстер.
«С самого начала слушаний российской стороне было заявлено, что СБР в работе комиссии может участвовать только в качестве наблюдателя», -- говорится в сообщении. Это условие было выполнено, несмотря на то, что перед слушаниями СБР достиг соглашения с IBU о том, что российская сторона будет иметь возможность обратиться к комиссии и озвучить выводы работы Антидопинговой комиссии СБР и свое видение по организации антидопинговой и медицинской работы федерации в целом.
Кроме этого, в отличие от СБР, IBU имел возможность активного участия в работе комиссии – генеральному секретарю IBU Николь Реш была предоставлена возможность задавать вопросы спортсменам, приглашать экспертов. В частности, для объяснения причин возникновения поправок к документам по допинг-пробам, анализ которых был проведен в лозаннской лаборатории, был приглашен глава австрийской антидопинговой лаборатории доктор Майнер. Эксперты с российской стороны не могли участвовать в заседании ввиду категорического отказа IBU, доведенного до СБР перед началом слушаний.
Основные прения на слушаниях разгорелись вокруг вопроса применимости правил. Позиция IBU, настаивавшего на применении правил 2009 года, была оспорена представителем спортсменов, по мнению которого должны применяться правила, действующие на момент совершения инкриминируемого спортсменам нарушения, то есть правил 2008 года. Все опрошенные на слушаниях спортсмены отрицали свою вину и халатность в применении запрещенных препаратов.
СБР в сообщении подчеркнул, что Антидопинговой комиссии СБР по-прежнему не даны ответы на вопросы, возникшие в ходе анализа материалов лозаннской лаборатории, и не предоставлен источник, к которому комиссия могла бы обращаться за разъяснениями.
Дальнейшего развития событий следует ожидать после вынесения окончательного решения комиссии IBU, которое будет озвучено на следующей неделе.
Провокации
По словам Ярошенко, после выступления Реш изложил свою позицию адвокат спортсменов Тагир Самокаев. При этом «представителю Союза биатлонистов России (СБР) Дмитрию Лоеву слова вообще не дали». После этого комиссия задавала вопросы непосредственно россиянину.
Ярошенко отрицал употребление эритропоэтина, отметив: «Олимпийские Игры 2010 могли быть венцом моей карьеры. И неужели я сознательно буду применять эритропоэтин, зная, что он успешно ловится?». «Продолжаю утверждать, что никакого эритропоэтина я не употреблял. Хотя они очень хотели услышать, что я его употреблял», -- подчеркнул биатлонист.
Спортсмена также удивила «неприкрытая провокация» представителей IBU, сообщается на официальном сайте спортсмена. «Меня просили рассказать, как мне ставили эритропоэтин, кто мне его давал. Конкретно про это вещество говорили, хотя наша позиция была изложена в письменном виде и переведена на английский язык», -- пожаловался Ярошенко.
«Было ощущение, что мне не особо там верят. Такое чувство, что людям дали команду «фас», и цель их растерзать в любом случае», -- подытожил спортсмен.
