Скандалы, связанные с педофилией, долгое время обходили Россию стороной. Обычно их фигурантами оказывались иностранцы вроде ватиканских священников или бывшего итальянского премьера Сильвио Берлускони. В нашей же стране дела подобного рода считались такой редкостью, что даже соответствующего законодательства разработать пока никому не пришло в голову.
Но времена меняются и, похоже, повод ввести педофилию в правовое поле наконец появился. Аккурат перед Новым годом в русскоязычном секторе интернета разразился громкий скандал, связанный с одним из топовых блогеров. Бывшая жена обвинила его в связях с 12-летней (по другим данным — 14-летней) девочкой и потребовала возбудить в отношении экс-супруга уголовное дело. Проживающая в Норвегии Татьяна Дельсаль заявила, что берет «полную ответственность по поводу заявленного на себя» и готова «подтверждать ее под присягой в суде».
Заподозренным в педофилии оказался Рустем Адагамов, известный в Рунете под ником DRUGOI.
Среди российских пользователей интернета информация о нетрадиционных предпочтениях блогера вызвала волну обсуждения. Одни встали на его защиту, напоминая, что недавно DRUGOI стал членом Координационного совета оппозиции и его преследование может иметь политическую окраску. Другие без разговоров «отфрендили» и «забанили» его на своих страничках в блогах и соцсетях.
По мнению журналиста Олега Лурье, у Адагамова теперь есть три пути — явка с повинной, публичное опровержение выдвинутых обвинений или гордое молчание, подкрепленное 51 статьей Конституции, позволяющей не свидетельствовать против себя и ближайших родственников.
На радикальный шаг решилась представитель Ассоциации родительских комитетов и сообществ Анна Кисличенко. На сайте защититедетей.рф она написала обращение к Генеральному прокурору Юрию Чайке с просьбой провести проверку фактов, касающихся Рустема Адагамова, поскольку «его влияние на информационную среду интернета весьма велико, он часто освещает «детские вопросы», при этом известна его открытая поддержка лицам с девиантным поведением».
По неофициальным данным, сотрудники прокуратуры выразили готовность заняться расследованием этого дела, если к ним в законном порядке поступят соответствующие материалы, Также следствие «готово действовать совместно с норвежской полицией и Интерполом» в связи с тем, что «Норвегия очень серьезно относится к подобным подозрениям».
По данным норвежских юристов, Татьяна Дельсаль «действительно обладает доказательствами, которых хватит для... вынесения приговора судом», причем они «подстрахованы от случайных ЧП». Но то, чего достаточно для норвежского правосудия, может не сработать в российских условиях. Дело в том, что раскрываемость преступлений против детской нравственности в стране не высока, а в законодательстве отсутствует, например, само определение детской порнографии и не предусмотрена уголовная ответственность за ее хранение.
Эти опасения высказывает и Кисличенко, в частности она пишет: «Проблема насилия в семье или насилия со стороны близких, пока не разрешена по причине отсутствия законодательного регулирования, и многие факты просто скрываются».
В этой связи Анна Кисличенко попросила генпрокурора «ускорить принятие законов, способных защитить наше общество и наши традиционные ценности от разрушения, остановить ратификацию международных конвенций, которые навязывают социальные и нравственные нормы, противоречащие принятым в нашем обществе. И прежде всего – принять законы, защищающие наших детей от преступлений, от нравственного и физического растления».
