Хирурги делят одну роговицу на двух пациентов

Более семнадцати тысяч россиян нуждаются в новой роговице, которая, подобно часовому стеклу, покрывает окрашенную часть глазного яблока – радужку. Хирурги-офтальмологи Федоровского центра пересаживают около семисот роговиц в год и испытывают постоянный дефицит донорских тканей глаза.

Микрохирурги-федоровцы научились экономить бесценную донорскую роговицу. Теперь они рвут ее как книжку: заднюю обложку одному ослепшему, переднюю - другому. Вот и получается, что от одного донорского глаза могут прозреть два человека.

Стекла помутнели

Роговица – самая сильная преломляющая линза глаза. Вместе с хрусталиком она фокусирует свет на внутреннюю оболочку -- сетчатку. Далее изображение передается по зрительному нерву в головной мозг, где и формируется зрительный образ. Человек видит то, что он видит.

Если «часовое стеклышко» помутнело, истончилось или треснуло (продырявилось), то его приходится «протирать» глазными каплями или менять. Смена и «латки» роговицы требуются и в тех случаях, если глаз травмирован или воспален. Одним словом, всегда есть, кому и когда менять роговицы: пациенты и в листах ожидания числятся, и поступают во внеочередном порядке на ургентные (неотложные) операции. Например, после травм и несчастных случаев.

Кератопластика - процедура «смены часового стекла», залатывания роговичных дыр -- длится около полутора часа. Не дольше, чем сеанс в кино. Ловкие руки микрохирургов-офтальмологов выкраивают трепаном кусочек роговицы, которым можно закрыть дырку в глазу или заменить помутневшее «стеклышко». Потом ниточками, толщиной всего 1/10 диаметра волоса, офтальмологи сшивают состыкованные края донорской роговицы и глаза пациента. Если последний не вздумает после операции стоять на голове или заниматься спортом (а такое тоже случается!), то через 6-8 месяцев донорская роговица станет своей.

Глазной банк

Прежде чем донорская роговица попадет в операционную, она просто обязана «отлежатся» в специальном хранилище – Глазном тканевом банке -- уникальной лаборатории, аналогов которой нет в России. Так как у роговицы нет «иммунных датчиков», то ее не проверяют на совместимость с тканями реципиента ни по системе AB0, ни по системе HLA. Основные показатели – качество и плотность клеток, отсутствие вирусов и бактерий. «Можно сказать, что у офтальмологов руки развязаны, -- говорит Борис Малюгин, заместитель генерального директора МНТК «Микрохирургия глаза имени С.Н. Федорова. – Все-таки нам не нужно подбирать реципиента под каждого донора».

Основные вкладчики Глазного банка – вчерашние дачники, которые мчались по встречке. «Донорские глаза можно забирать в течение восемнадцати часов после констатации биологической смерти», -- поясняет корреспонденту Infox.ru Сергей Борзенок, руководитель и организатор «глазного банковского дела».

Казалось бы, глаз должно хватить на всех. Ведь в ДТП погибают около тридцати тысяч россиян, а глаза не портятся в течение восемнадцати часов. Да и на «отлежку» роговицам отпускается почти неделя, а не один день, как это было раньше. То есть, чисто арифметически, дефицита донорских роговиц быть не должно: глаз много, типировать их не нужно, срок годности тоже большой.

Но на самом деле, донорский материал очень часто отбраковывается. Дело в том, что «вкладчики» нередко оказываются навеселе: «Ткани людей, умерших в состоянии алкогольного или наркотического опьянения нежизнеспособны, они не восстанавливаются в консервационной среде – кровезаменителе,» -- поясняет Сергей Борзенок.

С глазами, которые прошли первичный контроль качества, специалисты работают более кропотливо. Они их оживляют и консервируют одновременно. Для этого используется специальный раствор (кровезаменитель), разработанный федоровскими офтальмологами.

За пару часов до операции врачи составляют паспорт для каждой роговицы. «Лабораторная паспортистка» -- специальный высокоточный микроскоп, который исследует роговицу, не прикасаясь к ней. Таких «паспортисток» во всем мире – единицы.

Микроскоп-кератоанализатор изучает тени, после чего составляет портрет испытуемой роговицы и указывает плотность клеток на одном квадратном миллиметре. С портретом продолжают работать офтальмологи: «Клетки должны быть шестиугольными – гексагональными. Форма клетки – основой показатель ее полноценности и здоровья, -- объясняет корреспонденту Infox.ru Юрий Комах, старший научный сотрудник Глазного Банка. – Чем хуже ткань, тем более расплывчатую форму принимают клетки».

Только такую, проверенную и одобренную ткань, офтальмологи рвут на части. «Мы научились экономно относиться к ткани, которой у нас не так уж много», -- подчеркивает Борис Малюгин. Он надеется, что прозревших благодаря донорской роговице с каждым годом будет все больше.