Сергей Сторчак: рубль будет дополнен таким явлением, как еврорубль

– 22 апреля были размещены российские еврооблигации. Этот выпуск может стать новым ориентиром по уровню ставок для участников долгового рынка?

-- Я прежде всего хотел бы поздравить своих коллег с удачной работой. Конечно, и сам министр Алексей Кудрин, и его заместитель Дима Панкин, ну и конечно, Костя Вышковский, который большую часть своего рабочего времени в последние полгода посвятил этой теме. Выпуск необходимо оценить как успешный с точки зрения ценовых целевых ориентиров и для России в целом, и для корпоративного сектора страны. Вообще, это большая редкость, когда удается разместиться по цене ниже кривой доходности, которая существует на рынке. Это одно из выдающихся достижений последних лет для стран нашего уровня инвестиционного рейтинга и стран формирующихся рынков. Так что это большой успех, это новые целевые ориентиры. Будем ждать теперь, кто из суверенов или российских предприятий с госучастием попытается приблизиться к этому успеху. Очень интересно, какой будет реакция рынка на новые размещения.

– В текущем году будут другие размещения государственных облигаций?

-- Конечно, этот вопрос лучше всего адресовать министру. Он в курсе всех изменений финансовой политики. Вероятность выпуска новых евробондов, номинированных в долларах, остается достаточно низкой. Цены, которые дает нам рынок нефти и сопутствующих сырьевых товаров, создают благоприятные условия для пополнения федерального бюджета за счет незаемных ресурсов. Плюс высокая ликвидность рублевого рынка позволяет надеяться, что ресурсы, необходимые для финансирования бюджета, будут получены либо за счет дополнительных доходов, либо за счет размещения облигаций, номинированных в рублях. В одном из интервью министр даже допустил вероятность того, что сам суверен, то есть Российская Федерация, выпустит евробонды в рублях, что представляется весьма вероятным с учетом того, что объем рынка таких инструментов, обращающихся на условиях английского права, составляет порядка 90 млрд руб. Видимо, речь идет о том, что мы потихоньку развиваем ситуацию, когда рубль будет дополнен таким явлением, как еврорубль. Мы будем смотреть, что это такое.

– То есть сейчас необходимости во внешних заимствованиях нет?

-- Я, как говорится, не сижу на кассе. Нужно смотреть, как идет исполнение кассового бюджета. Судя по всему, идет хорошо. Минфин готовит новый аукцион по продаже, насколько я помню, 50 миллиардов рублей. Сейчас время свободных ресурсов. Это ответ на вопрос, нужны ли ресурсы. Раз мы продаем, даем возможность банкам поучаствовать в аукционе, значит, минимум в течение ближайших трех месяцев 50 миллиардов рублей – тот ресурс, который не нужен для осуществления кассовых расходов федерального бюджета. Это хороший ориентир с точки зрения ответа на ваш вопрос.

– Как связаны потребность в заимствовании и цена на нефть?

-- Потребность прежде всего нужно увязывать с кассовым исполнением бюджета. Это один из элементов оперативного реагирования на изменения конъюнктуры. Но количество факторов, которые влияют на принятие решения, заимствовать или не заимствовать, конечно, намного больше. Это не только элементы, связанные с фондированием текущих расходов. Наличие двух крупных фондов дает возможность гибко реагировать на изменение потребностей, подстраиваясь под конъюнктуру. Многие ведь считают, что состоявшееся размещение облигаций было проведено в реально сложившихся условиях, самый точный и нужный момент, и дальше конъюнктура, скорее всего, будет ухудшаться для заемщиков нашего кредитного рейтинга. Но посмотрим. Вообще интересно, насколько такая оптимистичная оценка подтвердится со временем.

– Какой объем заимствований запланирован на 2011-2012 годы?

-- Трехлетний финансовый план сверстан. Я пока не видел, чтобы в него вносили фундаментальные изменения. В том варианте, в котором он существовал год назад, в момент проработки бюджета текущего года и перспективы финансового плана, размеры зарубежных заимствований были очень большие и приближались к 20 миллиардам долларов в год. На 2011 год почти 20 миллиардов долларов, на 2012 год -- 18 миллиардов долларов. Планирование проходило в условиях иной экономической конъюнктуры, прогнозов, цен на энергоресурсы и – самое главное – темпов роста экономики.

– Сейчас появились предпосылки для изменения плана заимствований?

-- Об этом говорил Алексей Кудрин. По его словам, вероятнее всего, в таком объеме заимствования не потребуются ни в текущем году, ни в следующем. Главное, что создан административный ресурс для осуществления оперативных заимствований. Есть команда, которая может быстро отреагировать на спрос. Конечно, нам еще далеко до того, как работают развитые страны -- Германия, Великобритания, когда долговые офисы или долговые агентства, финансовые агентства осуществляют заимствования на международных рынках чуть ли не каждый день, десятками миллиардов. Если заимствования на такие суммы организуют и не каждый день, то квартальные обычно в два-три раза больше, чем мы заимствовали после двухнедельного роудшоу. Нам до такой практики работы с рынками еще идти и идти. Многое, конечно, будет зависеть от того, какой будет экономическая конъюнктура. Но в то же время рублевые заимствования на внутреннем рынке мы осуществляем примерно с такой же динамикой и оперативностью, с которой действуют развитые страны. В этом смысле финансовая политика России находится на высоком уровне.

-- Россия готова участвовать в покупке долгов других государств, например, Греции? В каком объеме?

-- С 2005 года, после того как Россия полностью выполнила финансовые обязательства перед Международным валютным фондом, вернула кредиты, полученные в фонде, страна участвует в плане финансовых операций фонда. В рамках этого плана осуществляется оказание финансовой поддержки членам МВФ. Мы регулярный участник этого процесса в рамках распределения потенциального спроса на ресурсы, которое делает аппарат фонда. Накопленная сумма денежных ресурсов, переданных Россией заемщикам, испытывающим проблемы, через механизмы МВФ превышает 600 миллионов долларов. Конечно, это не миллиарды, о которых в свое время шла речь со стороны суверенных заемщиков вроде Исландии или Украины, но, тем не менее, это серьезные показатели. Что касается прямого участия России в осуществлении кредитной поддержки крупным странам -- программа предоставления государственных кредитов не содержит подобного рода ассигнований. Сейчас я исключаю возможность того, что мы будем напрямую, в рамках двусторонних отношений, участвовать в предоставлении экстренной финансовой помощи суверенным заемщикам. Это достаточно сложная операция, предполагающая участие многих кредиторов, а поскольку это так, то лучше участвовать через механизм МВФ, который как нейтральный арбитр в состоянии порекомендовать национальным властям принятие тех или иных мер. В том числе самых непопулярных, связанных с уменьшением расходов на социальные нужды, в рамках собственной юрисдикции. Я не думаю, что с позиции суверенного кредитора удобно диктовать внутренние решения суверенному заемщику. Поэтому и существует МВФ, который выступает как теоретически нейтральный арбитр.

– Оценки рейтинговых агентств соответствуют текущему состоянию российской экономики?

-- Еще когда мы работали над вопросами, связанными с досрочным погашением задолженности, реструктурированной в рамках Парижского клуба кредиторов, мы обратили внимание, что существует большой разрыв между рейтингами, которые присвоены нам, и теми, которые имеют экономики сопоставимых по качественным характеристикам стран. Этот разрыв достигает 4-5, иногда 6 ступеней. К сожалению, рейтинговые агентства – достаточно консервативные представители финансовых рынков, даже, я бы сказал, участники финансовых рынков. Они ничего не продают и не покупают, но от их присутствия многое зависит. Мы, конечно, рассчитывали и рассчитываем, что рейтинговые агентства будут более оперативно реагировать на позитивные изменения, которые происходят в российской экономике. Традиционно, их претензии связаны с тем, что в России отстают темпы структурных реформ, хотя мы о них заявляем и проводим их. Я думаю, для рейтинговых агентств настало время более взвешенно оценивать эти факторы. Потому что примеров нормальных, оперативных и высокоэффективных структурных реформ у нас становится больше и больше. Совершенно очевидно, что структурная реформа в значительной степени произошла и происходит в сфере образования. В первую очередь высшего, а также среднего. Со временем, я думаю, можно будет говорить о структурных изменениях на более низких уровнях образования. Это нужно замечать. Процесс идет не только в сфере образования. Намечены большие структурные изменения в здравоохранении. Конечно, остается сильная зависимость от конъюнктуры на сырьевых рынках, но опираться в оценке рейтингов исключительно на этот фактор не стоит, особенно после удачного размещения российских еврооблигаций на сумму 5,5 миллиарда долларов.

-- Инвесторы до сих пор используют оценки рейтинговых агентств, принимая решение о покупке бумаг?

-- Наверное, надо быть инвестором, чтобы реально почувствовать, так это или не так. По той информации, которая мне периодически попадается -- я иногда читаю учебники профессиональных участников рынка, чаще всего инвестор реагирует на имя. Для многих инвесторов имя, известное и популярное, ассоциируемое с заметным успехом в определенной области, играет более важную роль, чем формальные рейтинговые оценки -- "ААА" какие-нибудь или другие рейтинговые показатели. Даже, казалось бы, такие важные инструменты, как проспект эмиссии, проспект выпуска еврооблигаций, в котором подробно излагают экономическую ситуацию заемщика, будь это корпорация или суверен, а также перспективы урегулирования с ним споров, связанных с возможными финансовыми проблемами, -- оказывается, многие инвесторы их не читают, не замечают. Для них главный ориентир – имя, кредитная история. Понятно, что одна из самых серьезных проблем России как суверенного заемщика -- это то, что наша кредитная история подверглась сильнейшим испытаниям дважды за очень короткий промежуток времени – это 1991-1992 годы и потом 1998 год. Говорят, что память у кредиторов коротка, но память у рейтинговых агентств покрепче.