IBM: в 2009 году роста бизнеса не было

-- Как прошел 2009 год для IBM в России? Кризис закончился?

-- Кризис сейчас у нас не в IT-компаниях, не в IBM, а, вообще-то, по всему миру, поэтому мы автоматически переходим на макроэкономические рассуждения. Здесь, наверное, лучше обратиться к профессионалам. Существует много теорий, много опций. Кто-то говорит о кризисе в форме W, кто-то делает другие предположения. Я бы не стал комментировать далекое будущее в силу его малой предсказуемости. Если говорить серьезно, мы все видим одно и то же -- период глубокого кризиса прошел, идет оздоровление экономики. Понятно, что оно еще не привело к тем результатам, которые были в докризисное время. Это общие моменты. Но эта ситуация не только у нас, она и в других странах. Здесь ничего нового, неизвестного я не скажу.

-- Компания тяжело переживала падение IT-рынка?

-- Россия, как достаточно типичный представитель развивающихся рынков, имеет структуру рынка информационных технологий, которая отличается от рынков развитых стран. Развитые рынки отличаются более высоким процентом сервисных услуг, сервисной компоненты, которые более стабильны в плане изменения расходов. Если у вас выведена какая-то часть информационных технологий на аутсорсинг, работа идет независимо от кризиса. Можно сократить закупки продуктов: программных, аппаратных средств. Если в общей доле рынка продукты занимают существенную часть, то в кризисный этап, из-за существенного сокращения объема закупок, рынок проседает, наверное, больше, чем, например, в Германии или Дании. Это общая, понятная тенденция. Большая продуктовая ориентированность рынков – это типично для развивающихся рынков, поэтому в этой связи мы просто более волатильный рынок, чем рынок, например, Западной Европы. Поэтому ничего сверхъестественного не произошло, рынок подпросел больше, чем в Европе, но сейчас он и восстанавливается быстрее, чем, например, в Восточной или в Западной Европе.

-- Можете рассказать подробнее о темпах восстановления?

-- Аналитики называют разные цифры, некоторые из них не соответствуют друг другу, но в целом тенденция понятна. IDC, например, называла цифры порядка 30% падения, 11% роста. То есть мы подпросели и восстанавливаемся, но еще не вернулись к темпам докризисного роста.

-- Бизнес и государство увеличивают бюджеты на IT?

-- Если рынок растет, конечно, увеличивают. Если рынок растет больше, чем на 10%, значит, бюджеты увеличиваются. За все платит заказчик, других источников на рынке нет. Размер рынка измеряется бюджетами заказчика.

-- Как повлияло на бизнес создание Таможенного союза?

-- Изменения будут. Потому что будут меняться механизмы импорта в Белоруссию, Казахстан, процессы будут как-то выравниваться. Радикальных изменений я пока не заметил.

-- Сложно вести бизнес с государством?

-- Бизнес вести сложно всегда и со всеми. Потому что вы хотите продать, а с другой стороны хотят купить дешево. Что касается бизнеса с государством – во всех государствах мира, я думаю, существуют правила госзакупок. Тендеры – это всегда жесткая ценовая борьба.

-- Административные барьеры мешают бизнесу?

-- Простите, пожалуйста, а мы с вами в одной стране живем?

-- Да.

-- Спасибо за ответ. Мы часть экономического сообщества и прекрасно понимаем, что административные барьеры у нас есть. Давайте называть вещи своими именами. Конечно, есть. Понятно, что какие-то вещи меняются, улучшаются, но я вам не скажу ничего нового по этому поводу.

-- Cisco планирует перенести производство в Россию, у вас есть такие планы?

-- Я вам отвечу по-другому: сколько людей в России? 140 млн человек. Рабочая сила -- это от 50 до 70 млн человек. Больше просто нет. А в Китае каждый год рынок рабочей силы растет на 20 млн. При производстве персональных компьютеров, например, важно, сколько составляет прибавочная стоимость от конечной стоимости товара. Знаете, сколько это? 1-3%. При таком населении, как в Китае, можно позволить себе роскошь просто занимать людей. Таким подходом роста ВВП не добиться, то есть прибавочную стоимость создавать не получится. Есть рабочие места, где нужно много людей, а прибавочная стоимость создается маленькая. И нам как стране крайне невыгодно в эту игру играть. Из-за небольшой численности населения новых рук не будет. А есть виды деятельности, где мало людей создает большую прибавочную стоимость. Называется интеллектуальная собственность. И вот в это в нашей стране крайне выгодно играть. По многим причинам: замечательная система образования, научная школа и так далее. У нас смотрят на модели управления, цели и задачи, стоящие перед страной. Давайте лучше делать интеллектуальную собственность, а соберут ее дешевые рабочие руки, которые в этом мире есть. Этим вопросом мы как раз занимаемся, и серьезно. Во-первых, у нас есть лаборатория, которая занимается тем, что она разрабатывает продукты для IBM. IBM уже 17 лет подряд лидирует по количеству патентов в мире: 4900 патентов в прошлом году. Наша лаборатория в 2009 году зарегистрировала четыре патента. Значит, начали работать. Второе: мы делаем серьезные совместные исследования с отечественными научными школами. Например, Цюрихская исследовательская лаборатория IBM договорилась о многолетнем сотрудничестве с МГУ по фундаментальным исследованиям в области нанотехнологий, в области нового поколения переключателей, то, что будет вместо транзисторов через 20 лет. Причем результатами этих исследований в одинаковой степени сможет воспользоваться российская сторона и IBM. Это очень перспективные формы. Этими вещами мы занимались и будем заниматься.

-- Как будет развиваться ваш бизнес в России в 2010 году?

-- Позитивно.

-- Какие задачи стоят перед компанией?

-- Рост. Рост опережающими по отношению к рынку темпами. Мы надеемся эту задачу выполнить, потому что хотим фокусироваться на определенных новых направлениях, которые сейчас становятся более актуальными. Если посмотреть на то качественно новое, что происходит с отечественными предприятиями после кризиса, -- это повышенный фокус на эффективности и качестве управления. Это означает повышенный фокус на соответствующих информационных системах, которые позволяют собирать, вычленять и предоставлять руководству обработанную консолидированную информацию, которая помогает принимать правильные решения. Это решения в области бизнес-аналитики и так далее. Это одно из важных направлений, на которое мы будем обращать внимание. Если сравнивать разные отрасли, вы увидите фокус на эффективности бизнеса. Просто в разных индустриях это приводит к разнообразным, но в итоге важным для эффективности бизнеса решениям в области информационных технологий, поддерживающих это направление.

-- У вас есть инвестпрограмма для развития этих направлений?

-- Ну конечно, а как же иначе?

-- Она увеличилась по сравнению с прошлым годом?

-- Конечно. В 2009 году роста бизнеса как бы не было. А в 2010-м он есть.

-- Вам интересны для покупки российские предприятия?

-- Возможно. Но об этом мы точно будем говорить, только если такое произойдет. Заранее мы это анонсировать точно не будем. IBM в принципе, вне зависимости от того, где находится то или иное предприятие, заинтересована в интеллектуальной собственности. И IBM уже сделала много покупок. Интеллектуальная собственность – очень интересная вещь, действительно.

-- Вы верите, что проект Кремниевой долины будет успешен и интересен бизнесу?

-- Наша история говорит о следующем: у нас были разные проекты. Успешные, несколько работающих технопарков, а есть те, которые не работали вообще. Есть экономические зоны, которые запустились, есть которые непонятно где находятся. Для того чтобы реально оценить степень эффективности этого проекта, нужно сначала понять, что это за проект. А пока это идея, идея правильная. И информационные технологии в ней одно из пяти ключевых направлений. Нам это очень приятно, мы с этим согласны.

-- Антикоррупционная политика, которую проводит президент Дмитрий Медведев, может привести к переделу IT-сферы?

-- Зависит от количества коррупционеров, если их очень много, их вышибут. Как говорилось в одном замечательном фильме: «Тебя посодют, а ты не воруй». Что касается антикоррупционной деятельности: всячески приветствую. Чем чище бизнес, тем легче работать. У нас все довольно просто, у нас хорошие продукты, если мы будем выигрывать в нормальной конкурентной борьбе, чем чище будет бизнес, тем лучше.