Трансплантация. Предельный риск. День выписки

Текст: Марина Малахова/Infox.ru

Каждый день лечения Саши в отделении трансплантологии мог стать для него последним. Он выдержал все до конца, выжил -- и теперь начнет новую жизнь, без болезни. Врачам хотелось бы, чтобы так было в 100% случаев, но, к сожалению, некоторых детей так и не удается спасти. И у нас получилось не слишком веселое описание самого счастливого для Саши и его родителей дня.

Саша выписывается из больницы. Если в ближайшие два года не будет рецидива, значит, Саша попал в тот процент счастливчиков, которым трансплантация костного мозга дает шанс жить хоть до ста лет. Если болезнь больше не повторится, тогда через пять лет Саше снимут инвалидность, и из военкомата придет повестка «Добро пожаловать в ряды российской армии». Тогда снова придется обращаться к врачам, чтобы они в который раз разъясняли, что после трансплантации костного мозга служить нельзя. Но это уже будут житейские хлопоты. И для Саши главное, чтобы они были -- как и первая любовь, выбор профессии, встреча с другом-космонавтом.

Врачи продолжают бороться

Саша с папой выписываются. А на третьем этаже клиники врачи борются за жизнь маленькой Настеньки Боровковой. Утром резко ухудшилось ее состояние. Были проведены реанимационные меры. Настю подключили к искусственному дыханию, каждые полчаса у нее берут из катетера кровь на анализ, а на подключенном приборе бегают цифры показаний давления, дыхания, температуры. Она лежит вся в проводах и тяжело дышит через маску. Девочка в зыбкой дреме. Вся семья собралась вместе. Родные уже сдали кровь, приехали еще и другие доноры для Насти. Но ни лекарства, ни тромбоциты, скорее всего, уже ей не помогут. Начался необратимый процесс. Среди тех, кто пришел к Настеньке, -- молодой человек, на протяжении нескольких лет помогавший ей при лечении -- причем помогавший инкогнито, никогда они прежде не встречались и общались только по телефону. О Настеньке он узнал с сайта одного из благотворительных фондов, сразу позвонил и предложил свою помощь. Сейчас впервые он вместе с женой приехал в больницу. Готов дать деньги на лекарства, сдать кровь -- только чтобы спасти ребенка.

Он не может принять то, что очевидно и для врачей, и для мамы Насти. В сердцах он сказал: «Я так и знал, что здесь именно так все и закончится. Надо было в Германию ехать, ведь мы предлагали». Он не знал, что Настя с мамой уже ездили в Германию и даже прошли там часть лечения, ровно столько, на сколько хватило собранных денег. Деньги на поездку в Германию, где, как родители надеялись, Насте проведут трансплантацию, собирали и через газеты, и через телевидение. Часть их, и весьма немалая, ушла на переводчика и услуги посредника. Но денег собрали бы еще, если бы врачи дали согласие на продолжение лечения. Однако после тяжелого осложнения (в больнице у девочки начался менингит) врачи выписали ребенка, объяснив, что сделать ничего нельзя, определив срок жизни Насти в несколько месяцев. В Германии ведь тоже лечат не волшебной палочкой, и побочные эффекты не исключены. Кроме того, для иностранцев там все лимитируют деньги. Родители с Настей, состояние которой ухудшалось, вернулись в Россию. О Германии Настенька помнит только вкусные булочки в больничном буфете. А Юля, мама девочки, с грустью говорила: «В Германии мы только потеряли время. Лучше бы нас сразу направили на Каширку». Здесь, на Каширке, врачи института детской онкологии и гематологии подарили Насте два года жизни. Ее врачи -- Михаил Бударин, Максим Янкелеви и Александр Попа -- пробовали новые методы лечения, когда опухоль перестала отвечать на воздействие -- меняли терапию. Они боролись по-настоящему. Искали, рисковали. Полгода назад они впервые за все время болезни добились того, что опухоль буквально за два месяца нового лечения сократилась наполовину. Мама Насти все понимает, она все знает о болезни дочери. Но сейчас у нее нет сил объяснять, как несправедливы слова растерянного друга. Она просто надеется.

До встречи лет через 90

А в это время Саша Гаврилов, которому в той же Германии из-за слишком высоких рисков, скорее всего, было бы попросту отказано в проведении трансплантации, вместе с папой шел по длинному коридору первого этажа к выходу. «Лучше бывает редко», -- сказал профессор Георгий Менткевич о том, как Саша прошел лечение. Без трансплантации у Саши впереди, возможно, было бы восемь-десять лет жизни, а теперь, будем надеяться, вся жизнь.