Триллионы мимо кассы: как власть теряет доходы граждан

Так, по крайней мере, утверждается в «Основных направлениях бюджетной, налоговой и таможенно-тарифной политики на 2018 год и на плановый период 2019 и 2020 годов».

Такая круглая сумма

Что такое 10 триллионов в год? Это 833 миллиарда в месяц. Если считать среднюю зарплату в России равной 36 тыс. руб. до вычета налогов, то перед нами 23,13 млн работников, вольно или невольно утаивающих свои средние по стране доходы. Если же считать, что самозанятые зарабатывают меньше среднего, то мы вообще придем к цифре около 30 млн. Это при 75 млн человек трудоспособного населения в стране.

Проще говоря, налоговая политика государства привела к тому, что более трети населения живет на незаконно заработанные деньги. Браво, министр Антон Силуанов, низкий поклон и Вашему учителю и предшественнику Алексею Кудрину. Долгих лет и белых зарплат!

10 триллионов рублей – это 1/8 ВВП России. Это годовой ВВП Румынии и Новой Зеландии. Это в 30 раз больше государственных расходов на здравоохранение в нашей стране. Это сумма, которой Россия недосчиталась за первый год санкций (в первую очередь, правда, из-за падения стоимости нефти). Это стоимость пищевых продуктов, которые за один год выбрасывают американцы («некондиция»).

В документе не уточняется, какая часть из этих средств «серая» (то есть с нее уплачиваются не все налоги), какая «черная» (вообще не проходящая по официальным документам). Предположим, что с половины уплачивается только НДФЛ без сборов, с половины – ничего. В этом случае бюджет и фонды (Пенсионный, соцстрахования, медстрахования) теряют в год, по грубым подсчетам, 30% от 5 трлн и 43% еще от 5 трлн, итого более 4 триллионов рублей.

Волшебные 22%

Интересно, что если эти серые зарплаты достаточно большие (то есть распределяются, скажем, всего на 5 млн, а не на 30 млн человек), то недоимки будут меньше, поскольку при увеличении зарплаты в России парадоксальным образом снижается процент по выплатам в фонды. Игорь Сечин платит стране меньшую долю своих доходов, чем уборщица тетя Клава. Если бы с Сечина в полной мере брались 13%-ный НДФЛ и 30% в фонды, страна приобретала бы дополнительные 100 млн руб. ежегодно.

Более того, чем богаче россиянин, тем меньшую часть в его доходах вообще составляет зарплата. Гораздо чаще эти люди зарабатывают на дивидендах, на процентах по депозитам или получают доходы от передачи средств в доверительное управление. Так вот, со всех этих денег сборы в фонды вообще не берутся: только 13% по дивидендам и 0% по депозитным процентам (исключая экзотические случаи со сверхвысокой ставкой по депозиту).

Но не эта проблема беспокоит Минфин. Ему нужно обелить «серых» и «черных». «В этом контексте целесообразно рассмотреть возможность создания дополнительного экономического стимула для обеления – путем изменения структуры налоговой нагрузки со снижением ставок прямых налогов на труд и повышением ставок косвенных налогов», обосновывает Минфин свое желание снизить сборы с 30% до 22% и повысить НДС с 18% до тех же 22%.

Собственно, именно ради этого чиновники и говорят про страшные теневые 10–12 триллионов – на самом деле данная сумма сильно завышена именно для обоснования маневра «22-22». Мы полагаем, что речь может идти примерно о 20 миллионах «теневиков» со средним доходом в 25 тыс. руб. в месяц, то есть о 6 триллионах рублей в год. Но и это, конечно, весьма солидная сумма.

Арифметика реформы

Что изменится в случае победы «плана Силуанова»? Сейчас работающий «в белую» сотрудник получает на руки 87% от своей зарплаты; еще 43% уходит в бюджет и фонды (которые, будем честны, по факту давно уже одно и то же). Таким образом, от снижения сборов на 8 процентных пунктов работодатель сможет сэкономить лишь 5,6% от общих затрат на зарплату – слишком незначительный стимул.

При этом потребительские цены одномоментно повысятся. Если при 18%-ном НДС продавец получает со 100-рублевого товара 82 рубля (до вычета других налогов), то для сохранения этих 82 руб. он будет вынужден продавать товар уже по 105,13 руб. Это почти в полтора раза больше, чем вся запланированная на 2017 год инфляция. Формально граждане в выигрыше (5,6% больше, чем 5,13%), вот только выигрыш этот не достанется никому: взносов своих мы все равно не видим, а работодатель едва ли легализует выплаты ради такой малости.

Социальные фонды при этом недосчитаются достаточно крупных сумм.

Неприятные вопросы

Представители сложившейся в стране олигополии, к сожалению, неспособны признать, что в нищающей стране затыкать бюджетные дыры надо за счет Игоря Сечина, а не тети Клавы. Популистские законопроекты долларовых миллионеров из КПРФ о введении прогрессивного налога на доходы физических лиц не стоит воспринимать всерьез: такой документ обязано подготовить правительство, а представить его Госдуме – лично президент. Но им некогда. Они заняты Сирией и свалкой в Балашихе. Им некогда поставить перед собой простые вопросы и найти на них разумные ответы.

Как получилось, что процесс «обеления» бизнеса, успешно шедший все начало века, не выдержал испытания первым же кризисом в 2008 году? Почему человек, добывающий хлеб в поте лица своего, платит в бюджет больший процент, чем сынок, сидящий на папиных акциях и облигациях? Почему у нас запрещено отслеживать расходы высокопоставленных чиновников? Почему мораторий на рост налогов привел лишь к росту сборов и взносов? Почему, в конце концов, под благотворительностью в России на 70-80% понимаются пожертвования церквям, а не реальная помощь нуждающимся людям?

15 каверзных вопросов президенту перед «прямой линией» >>

Долгий рост или быстрая смерть

В России много делается для бизнеса – упрощаются механизмы регистрации и отчетности, становится прозрачнее фискальная система, сплошь и рядом объявляются налоговые каникулы и амнистии. То есть во власти есть профессионалы, которые могут и умеют работать в этом направлении. Но создается ощущение, что эти люди то и дело упираются головой в незримый, но очень крепкий потолок, в мертвую зону, имя которой «Не сметь трогать доходы богатых!» А ведь речь не идет о большевистских лозунгах типа «отнять и поделить» – только об элементарной человеческой справедливости, да и просто трезвом экономическом расчете.

Прежде чем стричь стадо, надо его вырастить. Прежде чем собирать высокие налоги, необходимо создать крепкую, стабильную налогооблагаемую базу. Но у временщиков на это по определению нет времени.

А ведь уже созданы инструменты, позволяющие легко отслеживать доходы и расходы каждого гражданина. Судебные приставы уже присылают нам грозные сообщения о недоимках в 13 копеек. Идеальный вариант теперь – снять с работодателей ответственность за выплату НДФЛ и сборов, переложив ее на граждан.

В самом деле, если обязанность делать выплаты в бюджет ляжет целиком на плечи работника, у его организации просто исчезнет нужда в «серых» схемах – и это снимет 75–80% проблем, останутся лишь выплаты незаконно работающим иностранцам да те сферы, где оплата идет бумажными деньгами. Правда, в этом случае уже не получится врать гражданам про «самые низкие налоги» – к 13% прибавятся 30% (да хотя бы и 22%) в фонды, а таких высоких налогов для низкооплачиваемых категорий граждан нет ни в одной успешной стране мира.

Конечно, повышение налоговой ответственности – не одномоментный процесс, он растянется на десятилетия: мы не привыкли платить налоги, нам сложно понять, откуда можно к концу апреля взять более 30% своего годового заработка и отдать властям. Но идти по этому пути все равно придется – хотя бы ради того, чтобы снять с бизнеса вечный страх штрафных санкций еще и по поводу серой зарплаты, будто мало у него других рисков. И, конечно, нужен личный пример элиты: пока она не покажет готовность платить высокие налоги, добиться того же от простых людей не получится.

Простое размахивание дубинкой угроз и штрафов приведет лишь к закрытию многих тысяч организаций. Что лишь ускорит никому не нужный, но, кажется, почти уже неизбежный социальный взрыв.