Ликвидаторы аварии на ЧАЭС рассказали корреспондентам Infox.ru о том, что они делали четверть века назад. Про то, как выполняли свою работу и порой забывали об опасности. Про то, как даже там, в горячей зоне, сталкивались с разгильдяйством. Про то, как правда не всегда оказывалась нужна.
«В Чернобыль сначала бросили всех, -- рассказывает корреспондентам Infox.ru Борис Богданов, ныне полковник в отставке, кандидат технических наук. -- Только в июне поступил приказ, после которого всех младше тридцати убрали». «Нас не спрашивали, готовы мы, или нет. Родина сказала -- и -- коммунисты вперед!» -- вспоминает Илдус Камалов, бывший начальник связи чернобыльской зоны. «Была ли у нас возможность не участвовать? Мы даже не думали об этом», -- говорит Геннадий Галибин, член оперативной группы по ликвидации последствий аварии на ЧАЭС в 1986 году.
Они выполняли приказ
Так Геннадий Галибин добровольно стал руководить важнейшим этапом работ – закладкой бетонными плитами территории вокруг реактора 4-го блока. Таким способом спасатели должны были снизить уровень излучение от загрязненной земли. Но тут проявилось врожденное разгильдяйство: из пяти погрузочных автокранов работал только один. «К единственному автокрану выстроилась очередь из машин с бетонными плитами, - вспоминает Геннадий Галибин. - Водители машин часами стояли под облучением». Нужно было кому-то навести порядок, взять руководство над этим процессом и уберечь людей от дополнительной опасности. Вот Галибин и взял это на себя.
Бориса Богданова как специалиста по ядерным установкам призвали на ликвидацию в мае 1986 года . И первое, что он сделал -- разработал нестандартный способ дезактивации загрязненной техники: «В процессе работы новая техника становилась настолько радиоактивной, что очистить ее обычными методами было невозможно, она продолжала «фонить», -- рассказывает Борис Богданов. – Технику нужно было обезвредить». Под руководством Богданова инженеры собрали установку, которая позволила вернуть в строй и использовать с минимальным вредом для здоровья тысячи единиц техники, отработавшей в горячей зоне: «В основе электро-гидро-импульсный эффект, или эффект Юткина», -- объясняет Борис Богданов корреспондентам Infox.ru.
Главный связист всей чернобыльской зоны – Илдус Камалов – восстанавливал сообщение между населенными пунктами всей загрязненной территории. «В некоторых местах воздушные линии были разрушены, а радиостанций не было, -- вспоминает Илдус Камалов. – Министр связи Украины отправил нам семь переносных радиостанций. Между Киевом и Чернобылем нам их передали». Илдус Камалов выполнял поставленную задачу, несмотря на радиационный ожог, полученный в самом начале службы: «Все тело было красное, сутки не мог говорить, - вспоминает Илдус Камалов. – Только письменно раздавал приказы».
Владимир Шершов, молодой ученый Научно-исследовательского института монтажных технологий, усиливал защиту машин, на которых работали ликвидаторы: «Нам необходимо было усилить радиационную защиту инженерных машин в тысячу раз», -- рассказывает корреспонденту Infox.ru Владимир Шершов. Инженерная группа занималась техническим оснащением; специалисты устанавливали системы управления, посредством которых и снижали радиационную нагрузку на ликвидаторов.
После работы в тылу – в институте – Владимира Шершова отправили на место аварии. В эпицентре радиоактивного загрязнения инженеры ремонтировали высокотехнологичные машины. Работу делали оперативно: «Мы знали об опасности, но когда приступали к срочной работе, то забывали обо всем, - продолжает ликвидатор. – Мы не считались со временем, мы старались быстрее завершить работы». После работы в Чернобыльской зоне Владимир Шершов стал инвалидом, но продолжил работать.
После Чернобыля
Геннадий Галибин, летчик, который до аварии был зачислен в отряд космонавтов, после событий 1986 года потерял волосы и зубы, получил заболевания костной и сердечно-сосудистой системы. Борис Богданов пережил лучевую болезнь и вылечился от рака; как и Геннадий Галибин, он – инвалид второй группы. Илдус Камалов на свое здоровье не жалуется, а вот о других печется. Он – председатель Союза «Чернобыль» ЮЗАО города Москвы: «В нашей организации состоят 1800 ликвидаторов, - рассказывает Илдус Камалов корреспондентам Infox.ru. -- Из них 30% стали инвалидами, 232 человека на мы уже потеряли».
Владимир Шершов вместе с Илдусом Камаловым ищут живых чернобыльцев, которые заслужили, но не получили награду за участие в ликвидации последствий катастрофы. «Таких людей осталось немного, -- поясняет Илдус Камалов. – До конца текущего года у нас есть возможность представить к награде тех, кто ее еще не получил». Но для этого необходимо заполнить анкеты и собрать характеристики с места службы и работы. «Я не понимаю, зачем нужны анкеты, характеристики и все эти формальные заморочки, -- недоумевает Владимир Шершов. – Все ясно: у всех есть пропуск, справка и табель, по которым можно определить, сколько времени работал человек в Чернобыле, что сделал и какую дозу получил».
Послесловие
Беседуя с корреспондентами Infox.ru, ликвидаторы ни разу и ни на что не пожаловались. И даже когда речь зашла о наградах, Илдус Камалов попросил не акцентировать на этом внимание: «Не стоит волноваться, мы разберемся». А в конце разговора спасатели нас поблагодарили. Поблагодарили за то, что про них вспомнили, что ими просто поинтересовались...
