Трупный запах, который выделяет тело человека после смерти, вовсе не так прост, как можно подумать. Это многокомпонентная и меняющаяся со временем субстанция. Расшифровав химический профиль запаха смерти, ученые надеются создать портативный прибор для поиска жертв преступлений и природных катастроф.
У криминалистов, отыскивающих следы совершенных преступлений, а также у спасателей, освобождающих тела жертв землетрясений, наводнений, ураганов и других природных катастроф, помощник только один – собака. Использование собак для этих целей очень эффективно, однако тренировка псов отнимает много времени, денег и человеческих ресурсов. Многие криминалисты и спасатели не отказались бы от портативного устройства, которое помогло бы им отыскивать трупы и, в качестве дополнения, могло бы быстро определять время смерти прямо на месте преступления.
Ускользающий запах смерти
Для создания такого прибора необходима полная расшифровка «запаха смерти» -- смеси летучих органических компонентов, которые выделяет разлагающееся тело человека. Задача не так проста, как может показаться: состав этой пахучей смеси меняется в зависимости от причины смерти человека и условий, в которых подвергается разложению его тело.
Дэн Сайкс (Dan Sykes) и Сара Джонс (Sarah Jones), студентка и аспирант факультета криминальной химии Пенсильванского университета решили вплотную заняться этой проблемой. «Мы пытаемся получить точный химический профиль процесса -- какие газы выделяются после нашей смерти и в какой последовательности, а также пытаемся выяснить, как особенности окружающей среды и то, каким образом мы умерли, будет влиять на этот профиль», -- рассказала Джонс.
[v1] Разлагающееся тело выделяет более тридцати различных летучих химических соединений. Некоторые из них, например путресцин и кадаверин, появляются в самом начале разложения. Исследователи, которые занимались изучением трупного запаха в прошлом, работали обычно с телами, предоставленными добровольцами для исследований. Обычно исследования начинались через 2-3 дня после смерти, поэтому путресцин, кадаверин и другие соединения, выделяющиеся при разложении тела на первых его этапах, обнаружить и обработать количественно не удавалось.
Поросята-помощники
Джон и Сайкс решили эту проблему довольно оригинально. В качестве объектов исследования они выбрали не людей, а поросят. «Поросята – очень хорошая модель для подобных исследований, -- считает Джонс. – Их трупы, разлагаясь, проходят ту же последовательность фаз, что и человеческие тела. И эти стадии длятся примерно то же время на всех этапах, вплоть до полного разложения, когда остаются только кости».
Сайкс и Джонс помещали умерщвленных поросят в специальные камеры, позволяющие варьировать влажность и температуру. Над трупами подвешивались специальные сенсоры – твердофазные микроэкстракционные волокна, которые часто используются для исследования состава воздуха. Сенсоры заменялись каждые 6-12 часов, а собранные образцы исследовались с помощью газовой хроматографии и масс-спектрометрии – распространенных и авторитетных аналитических методов в органической химии.
Сейчас у исследователей на руках данные о разложении, проходящем в первую неделю после смерти, в нескольких вариантах внешних условий. «В первые три дня мы обнаружили в выделяющихся газах предшественников индола (фекальный запах, – Infox.ru), который считается хорошей меткой. На третий день мы обнаружили сам индол и путрецин, обнаружить момент появления которого было одной из основных наших задач», -- рассказала Джонс. Сейчас химики продолжают исследования, варьируя параметры окружающей среды, которые могут сопровождать разложение тела, и планируют создать полную картину выделения и эволюции трупного запаха для самых разных условий. И уже после этого инженеры смогут приступить к созданию портативного устройства для обнаружения трупов, тем более что основной компонент будущего устройства, газовый сенсор, который часто называют «электронным носом», сейчас активно разрабатывается в ведущих материаловедческих лабораториях мира.
О текущих результатах исследования Сара Джонс и Дэн Сайкс рассказали на 238-й Национальной встрече Американского химического общества.
