Почему Тверской районный суд при рассмотрении дела актера Павла Устинова, получившего 3,5 года тюрьмы за факт нахождения вблизи несанкционированного митинга 3 августа, не стал знакомиться с видеозаписью, доказывающей невиновность подсудимого?
В свете того, что видео стало основным аргументом многочисленных защитников Устинова, этот вопрос сейчас является одним из самых насущных. Одни объясняют это просто – суд был пристрастен, получив заранее распоряжение «сверху» посадить человека. Другие обвиняют во всем адвокатов Устинова, которые не смогли подготовить аргумент должным образом.
Адвокат Шота Горгадзе ознакомился с процессом по Устинову и пришел к выводу, что «причина, по которой суд отказался приобщать к материалам дела и просматривать видеозапись может крыться не в нежелании суда, а в отсутствии процессуального основания для приобщения видеозаписи к материалам дела в качестве доказательства защиты».
По словам Горгадзе, судебный процесс регламентирован и целиком подчинен нормам процессуального кодекса. Например, любые, предоставляемые сторонами доказательства должны «соответствовать понятию допустимости».
Доказательство - это не просто информация. Необходимо предоставить гарантии ее качества. Таковыми выступают ссылки на источник, условия и способы ее получения. От этих данных зависит оценка полноты и достоверности материала.
«Эти правила обусловливают возможность или невозможность использования полученной информации в качестве доказательств. При том вне зависимости, как бы судья не хотел просмотреть видеозапись или приобщить ее как доказательство, если нарушено правило допустимости доказательства и не указан источник получения доказательства (он должен быть получен законным путем), то суд не имеет права просматривать и приобщать видеозапись к материалам дела. Соответственно этот материал не может служить доказательством защиты», - подчеркнул Горгазе.
Допустим, следователь прослушал аудиозапись с участием подсудимого. Это ни в коем случае не может считаться аргументом в суде. Однако, если запись получена и прослушана в рамках оперативно-розыскных мероприятий – другое дело.
Аналогично и с видеозаписью. То есть, в суде придется предоставить сведения, была ли запись сделана корреспондентом того или иного канала, системами видеонаблюдения, в какое время и так далее. Если информации на этот счет нет, «отсутствует необходимое процессуальное качество доказательства».
Бывают и такие случаи, когда сторона защиты умышленно не подтверждает качество аргумента, чтобы потом поднять на этом хайп и обвинить суд в предвзятости.
Подобное, по мнению Горгадзе, происходило во время рассмотрения дела Pussy Riot (выступление в Храме Христа Спасителя), где защиту представлял экс-адвокат Марк Фейгин.
Горгадзе воздержался от оценок действий адвокатов Устинова, но подчеркнул, что у отказа судьи рассматривать видеозапись может быть процессуальное основание.
Насчет гипотетического распоряжения сажать всех фигурантов «московского дела», эксперт напомнил, что многие были оправданы за отсутствием состава преступления: Сергей Абаничев, Даниил Конон, Валерий Костенок, Владислав Барабанов.
«Значит всё же дело в доказательной базе, а не в мифическом указании Кремля сажать всех подряд», - резюмировал Горгадзе.
16 сентября в интервью «Коммерсанту» федеральный судья в отставке, новоизбранный депутат Мосгордумы Сергей Савостьянов озвучил совсем другую позицию.
Савостьянов заявил, что законодательство дает судьям «достаточно свободно оценивать доказательства». По-хорошему, судья должен принять во внимание все доводы обеих сторон, а потом дать им оценку. Более того, судья должен «подробно объяснить, почему он верит или не верит видеозаписи».
На суде, судя по записи онлайна «Медиазоны», оценка судьей записи состоялась в тот момент, когда прокурор заметил: «Нам хотят продемонстрировать видеозапись о том же моменте, который уже исследован в рамках заседания. Нет необходимости смотреть». Видимо, это замечание было принято, как исчерпывающее.
Савостьянов этот момент объяснил тем, что судьи в России зачастую по-разному «относятся к сторонам защиты и обвинения». Конкретно в данной ситуации проблема в том, что судья не стал распространяться о причинах своего решения.
Заместитель председателя Конституционного суда в отставке Тамара Морщакова в беседе с «Ъ» тоже указала: «Исследование доказательств — дело именно самого суда».
Стороны предъявляют ходатайства, которые в принципе не могут быть не рассмотрены. Только после рассмотрения можно «решить вопрос, можно приобщить доказательство к делу или нет, и совсем не потому, хочется или не хочется судье».
Здесь приоритетом является содержание представленного доказательства, и то, насколько оно проясняет предполагаемое преступление.
Ситуация, когда суд даже не посмотрел на запись – это явное нарушение процедуры приобщения к делу доказательств, заключила Морщакова.
