Если фрукт – яблоко, а поэт – Пушкин, балерина рубежа веков – это Сильви Гиллем. Она смешала классический балет с приемами contemporary dance и вышла к эре высоких технологий с адекватным ей универсальным танцем. В Москве Гиллем открывала проект «Золотой маски» «Лучшие спектакли и имена ХХ века».
Цыпленок Руди
Отечественным театралам о Сильви Гиллем достоверно известны только два обстоятельства. Первое -- она символ современной балерины. И второе – она рыжая бестия, сумевшая на ровном месте насмерть разругаться с Рудольфом Нуриевым. Скандал с Нуриевым, в общем, не велика заслуга, но показателен для маркировки ее персоны. В Grand Opera, балетную школу которой героиня окончила, с королевских времен блюдут строгую иерархию труппы. Лучший аналог -- армия: кордебалет, корифеи, «сюже», солисты, звезды. Проскочить ступень – все равно что стать майором, миновав капитана.
Прибывший на царствие азиат Нуриев презрел устои и вывел вперед новичков из кордебалета. Их так и называли – «цыплята Нуриева». Гиллем была натуральным «цыпленком», став в 19 лет самой молодой звездой Grand Opera. То есть, помимо прочего, сэкономила несколько лет балетной карьеры, в которой каждый год на счету. Для нее Руди поставил собственную «Золушку», ее «видел» в главных партиях пестрой парижской афиши, ее выбрал партнершей в «Жизели», где сам танцевал главного героя. Но была и обратная сторона идиллии. В классе худрук умело матерился и выбирать выражения специально для Сильви не желал. На какой-то репетиции мадемуазель огрызнулась и, для завершения этапа, ушла с вещами.
В итоге театральный мир накрепко усвоил, что у Гиллем большой талант и суровый норов. И хотя событие случилось в 1988 году, французские балетоманы до сих пор нет-нет и всхлипнут на эту тему. 23-летняя Гиллем ушла из обстоятельств, которые не смогла изменить. Вся логика ее развития как балерины предполагала только такое независимое мышление.
Опять Россия
Москва уже и не чаяла ее увидеть. Несколько лет назад мадемуазель проездом исполнила заглавную роль в «Маргарите и Армане» в Мариинском театре на гастролях Королевского балета «Ковент Гарден» и отравилась в служебной столовой. Но героическими усилиями «Золотой маски» она все-таки приехала. Вместе с хореографом-танцовщиком contemporary dance Расселом Малифантом она станцевала удивительный «Push» -- четыре части хорошо подогнанного целого. У мадемуазель были эпизоды с испанским фанданго и в стиле техно, а затем дуэт, воспевший почти потерянные Европой ценности – сочетание в мужчине брутальности и интеллекта, а в женщине идеальной физической формы и женственности. Безупречно по технике и качеству построения спектакля. И ни напряга, ни пафоса. Увы, в зале были замечены только два артиста Большого театра. Один из них – бывший.
Объединенная Европа
Независимость и универсальный талант и позволяют причислять мадемуазель Гиллем к числу общих «живых ценностей» объединенной Европы. Истинная парижанка и наследница великой французской школы внесла в балет большую смуту, снабдив его стилевым эсперанто глобального мира. Как и Нина Риччи, она уловила пресловутый дух времени, делающий из человека большого таланта символ нового направления. Придя в балетную школу из гимнастики, она заставила счесть нормой и даже полюбить свои отчетливо спортивные параметры -- узкую фигуру легкоатлетки, нереально громадный шаг, способность взвиваться в прыжок без всякой подготовки. Узаконив 180 градусов своего шпагата, прозванные в балете «шесть часов», она смогла сделать самое сложное – остаться в русле и быть непохожей.
Гиллем не просто «прожевала» главные стили хореографии ХХ века, она объединила их в своей манере, смешав преувеличенность и элегантность.
Рыжая мадемуазель была первой, заметившей, как изменились во взглядах на танец Париж, привыкший к афрофранцузам, и Берлин, полюбивший турок. Как «сдвинулся» балет после компьютерных программ с модуляциями классического экзерсиса. Как мутировал мир, в котором миллиарды разно думающих людей вместе наблюдают за стадионами и ждут от высокого искусства сходных по силе впечатлений.
