Англичане вспоминают легендарного коллекционера и двигателя арт-прогресса. Старые русские миллионеры удивляют Европу, а жители Нью-Йорка с удовольствием смотрятся в зеркало нуара.
Жил-был один чудак...
Обычно выставка, посвященная конкретному зданию или месту, -- удел краеведческих музеев. Но все меняется, если речь идет о «самом необычном английском доме, построенном в XVIII веке». Данный титул присвоен самими англичанами поместью Строуберри-Хилл, которое в сентябре вновь откроют для посещений после длительной реставрации. По этому случаю музей Виктории и Альберта устраивает выставку, названную по именам самого дома и его легендарного владельца «Гораций Уолпол и Строуберри-Хилл» («Horace Walpole and Strawberry Hill»).
Это про него The Times пишет: «Есть коллекционеры, а есть Горацио Уолпол». Потомственный аристократ, младший сын первого британского премьер-министра собрал одну из самых крупных и богатых художественных коллекций в Англии, в которой можно найти, кажется, все -- от портретов Рейнолдса и локона Марии Стюарт до сокровищ ацтеков. Все это Уолпол поместил в построенный по его собственным фантазиям загородный дом. А поскольку достопочтенный пэр был еще и автором популярных готических романов, можно понять, что с фантазией у него было все в порядке.
На выставке помимо прочего будут представлены и те предметы коллекции, что были проданы после смерти холостого и бездетного Уолпола его родственниками. Все экспонаты поместили в тщательно воссозданные интерьеры поместья, поскольку в Великобритании никто уже давно не мыслит их отдельно друг от друга. Этот обстоятельно обустроенный личный мирок жившего 200 лет назад оригинала сохраняется не просто так. Куратор выставки и директор Строуберри-Хилл Майкл Снодин убежден: «Без Уолпола и его увлечения готикой у нас не было бы, например, здания парламента и многого другого».
Шедевры Эрмитажа в Амстердаме
Реноме российского капитала в какой-то степени улучшает филиал Эрмитажа в Амстердаме, показывающий, что есть и у нас свои Уолполы. Ну или, по крайней мере, были. Речь об экспозиции «От Матисса до Малевича». А между этими двумя именами разместились тоже совсем не статисты: Пикассо, Кандинский, ван Донген и другие. Всего 75 мировых шедевров. Прихоть могла выбрать здесь любое сочетание имен, любой посыл, но в итоге организаторы решили встречать посетителей «Красной комнатой» Матисса и провожать, соответственно, «Черным квадратом». «Матисс несет тот чистый, гармоничный, пробивающий заряд современного искусства, который действует на зрителя подобно бальзаму. Однако это не то же самое, что было в пейзажах импрессионистов, -- восхищается историк искусства Хенк Ван Ос. – А произведение Малевича, несмотря на свои небольшие размеры, несет в себе жизненную силу и динамику, хотя эти категории и применяют чаще к другим видам искусства, нежели к живописи».
И пару слов про реноме капитала. Когда-то все это было частью двух больших частных коллекций Сергея Щукина и Ивана Морозова. Обладатели громадных состояний, потомки купцов-старообрядцев в свое время привозили на родину произведения малоизвестных тогда художников-бунтарей. Собирали, не всегда понимая, но предчувствуя их значимость для мирового искусства. Это сегодня мы говорим про «витальный дух», «художественные открытия», жонглируем терминами «авангард» и «экспрессионизм», а тогда работы большинства из них публика считала откровенной мазней. И очень справедливо, что на сегодняшней выставке среди всех шедевров не затерялся и небольшой фильм с рассказом об «удивительной жизни Морозова и Щукина, двух российских миллионеров».
Большое неглянцевое яблоко
Благодаря известному сериалу и его киноверсии люди часто, говоря «Нью-Йорк», представляют себе Манхэттен, где все сверкает и блестит и проходу нет от миллионеров, артистических личностей и журналисток в туфлях Manolo Blahnik. Альтернативный и весьма любопытный взгляд на город представляет выставка «Нью-Йорк Чарлза Аддамса» в The Museum of the City of New York.
На рисунках этого художника «Большое яблоко» выглядит совсем не гламурно. Темный и пустынный город скорее похож на Готем-сити. Покажи без подписи – словно раскадровки к «Бэтмену», только сделанные в стилистике журнала The New Yorker. Черно-белая гамма только подчеркивает эффект. Населяют этот мрачный город весьма примечательные персонажи. Одно из самых показательных произведений – «Лодки, плывущие в Нью-Йорк» («Boats to New York City»). В качестве пассажиров: ведьмочка на метле, местная Несси Гудзонского залива, коты, словно мигрировавшие из «Мастера и Маргариты», и немного людей, которые заслуживают отдельного упоминания. Человеческие персонажи Аддамса совсем не злобные и не страшные. Это вполне добропорядочные служащие в костюмах с круглыми лицами и лысиной под шляпой. Только рядом с ними время от времени возникают то собаки с хозяйскими головами, то та же часть тела оказывается среди закусок в общественной столовой. А главный женский образ в творчестве художника так и просится на иллюстрации к «Семейке Адамс» (вот ведь совпадение).
Сами ньюйоркцы, видимо, тоже изрядно подуставшие от «женского» взгляда на их город, встретили экспозицию восторгами. The New-York Times, с придыханием перечисляя приметы городских видов от Аддамса, вопрошает: «Сможете ли отказаться от такого приглашения?».
