В кино идет «Джонни Д.», фильм, в котором режиссер Майкл Манн показал легендарного грабителя банков Джона Диллинджера таким, каким он должен был быть.
Он грабил банки, но не отбирал денег у вкладчиков. Вытаскивал из тюрем друзей и совершал побеги сам. Был главным врагом государства, но и с бандитскими синдикатами не очень ладил. Всегда был верен себе и считал, что мир лежит у его ног. Его по наводке предательницы застрелили агенты ФБР на выходе из кинотеатра.
Джонни Депп играет Джона Диллинджера -- это совпадение инициалов спровоцировало прокатное название, которое очевидно смещает акцент с героя фильма на актера, его играющего. И пусть оно слишком прямолинейно и туповато, смысл тут все же есть. Режиссер Манн превращает не Деппа в Диллинджера, а Диллинджера в Деппа, грабителя и убийцу в благородного героя, смерть которого воспринимается как трагедия, а не избавление от врага общества номер один. Но это не значит, что Манн на стороне Диллинджера. Скорее уж он на стороне Деппа.
«Джонни Д.» сделан с маниакальной достоверностью, начиная от почти документальной точности эпизодов, дотошно реконструирующих реальные события, заканчивая пуговицами на рубашке и шляпами. Но при всей завораживающей тщательности восстановления бытового антуража 30-х и даже стилизации некоторых моментов под кино- или газетную хронику, здесь нет душной атмосферы нафталинового ретро и унылой стилизованности исторического кино. Возможно, это достигается раздражающей многих съемкой на цифровую камеру, которая как-то совсем не вяжется с клишированным образом 30-х. Манн лишает их флера, отказывается от дистанции, которую дала бы пленка, делает кадр жестким и гиперреалистичным. Здесь правдива каждая деталь и каждый звук. Каждый удар пули в дерево или металл. Всхлипывание пробитой плоти. Цокот каблуков и визг тормозов. Так снимают современный гангстерский боевик, для которого один из эталонов -- манновская «Схватка».
Мощные характеры противостоящих героев, за которые отвечают Джонни Депп (Диллинджер) и Кристиан Бейл (агент Мелвин Первис), заставят, конечно, вспомнить поединок Роберта Де Ниро и Аль Пачино, но ненадолго. Ровно настолько, чтобы констатировать: Манн любит сталкивать цельных людей, осознавших себя и свою судьбу и не идущих ни на какие компромиссы. Безусловно, он возвышает Диллинджера, который не оступается ни разу и подчеркнуто соответствует романтическому эталону старых гангстерских фильмов (тут, конечно, важно, что последним киносеансом Диллинджера была «Манхэттенская мелодрама» с Кларком Гейблом, который в нескольких репликах формулирует жизненную философию грабителя банков). Но и Первиса, хваткого и беспощадного сыщика, охотника, не способного отступиться, Манн не демонизирует.
Это кино можно смотреть как еще одну схватку. Его справедливо толкуют как фатальную историю о победе над свободной личностью беспощадной системы, в которой слились политические амбиции шефа ФБР Гувера с трусостью и жадностью криминальных боссов, которые фактически сдали Диллинджера. Это и сюжет об одиночестве, на которое обречен любой романтический герой. Здесь же и конец гангстерского мифа, и перелом в криминальной истории США. И еще оно о том, как некоторые пули становятся многоточиями. А другие -- точками. Агент Первис дожил до старости и застрелился в 1960 году. И про его жизнь кино вряд ли снимут.
